«Гадай и жди. Среди полночи…» А. Блок
* * * Гадай и жди. Среди полночи
В твоем окошке, милый друг,
Зажгутся дерзостные очи,
Послышится условный стук.И мимо, задувая свечи,
Как некий Дух, закрыв лицо,
С надеждой невозможной встречи
Пройдет на милое крыльцо.
15 марта 1902 г.
А. Блок «Стихотворения. Книга первая» (1898–1904). Цикл «Стихи о прекрасной даме» (1901–1902).
Анализ стихотворения Блока «Гадай и жди. Среди полночи…»
Таинственное свидание с «подругой желанной» относится к числу сквозных тем, возникающих в многообразном мире «Стихов о Прекрасной Даме». Со встречами влюбленных связаны мотивы томительного ожидания, «огневой игры» и ворожбы, фоновые зарисовки наступающих сумерек. Романтическая героиня, фигурирующая в этой группе поэтических текстов, приобретает черты реальной женщины, которая заметно отличается от условного облика недосягаемой Девы-Звезды. Тема свидания постепенно осложняется мотивами двойничества и обмана.
Стихотворение, датированное мартом 1902 г., обращено к женскому образу, «милому другу» лирического «я». В ночной картине возникает третий участник, которым выступает мужской персонаж. Неопределенность его облика подчеркивается сравнением «как некий Дух». Именно ему предстоит встретиться с героиней.
Фигура загадочного третьего участника, выступающего в качестве двойника лирического субъекта, обнаруживается и в других стихотворных текстах сборника. Он появляется в картинах обманчивого городского пейзажа в окружении шумных и кривляющихся карнавальных персонажей («Свет в окошке шатался…»). С вторжением двойника возрастают тревожные дисгармоничные интонации, усиливается драматизм лирической ситуации. Даже детали урбанистической зарисовки приобретают свойство гримасничать. В стихотворении «Там – в улице стоял какой-то дом…» сравнение оконного карниза со «лбом наморщенным» порождает фантасмагорические ощущения ирреальности происходящего.
Какими чертами наделена лирическая героиня, ожидающая свидания? В анализируемом тексте возникает лишь одно определение ее портрета: «дерзостные очи», которые «зажгутся» в окне, предвосхищая долгожданный стук в дверь.
Женский образ обнаруживает знаковую связь со стихией огня, которая определяет пламенный, «огневой» характер встреч.
Влюбленный видит в глазах страстной избранницы «пламень роковой». В тереме, где живет «царевна», дрожит мощный «яркий пламень», который с улицы кажется слабым, неверным. Поэт задействует амбивалентные признаки известного символа: огонь выступает в качестве атрибута высшего начала и сжигающего адского пламени. Отблеск подобной двойственности несут «огневые круги» – ночные встречи героев. С момента дистанцирования лирического героя и выдвижения соперника-двойника диссонанс усиливается, достигая кульминации в эпизодах сборника, связанных с мотивами лжи и шутовского маскарада.