«Крым (Хожу, гляжу в окно ли я…)» В. Маяковский

Хожу,
         гляжу в окно ли я –
цветы
          да небо синее,
то в нос тебе
                     магнолия,
то в глаз тебе
                      глициния.

На молоко
                сменил
                            чаи
в сияньи
               лунных чар.
И днем
            и ночью
                         на Чаир
вода
        бежит, рыча.

Под страшной
                       стражей
                                    волн-борцов
глубины вод гноят
повыброшенных
                          из дворцов
тритонов и наяд.

А во дворцах
                     другая жизнь:
насытясь
               водной блажью,
иди, рабочий,
                      и ложись
в кровать
               великокняжью.

Пылают горы-горны,
и море синеблузится.
Людей
           ремонт ускоренный
в огромной
                  крымской кузнице.

1927 г.

Анализ стихотворения «Крым»

Владимир Маяковский любил бывать в Крыму, с достопримечательностями которого познакомился еще в 1913 году. Однако после революции его частые поездки на Крымский полуостров носили, как правило, деловой характер. О том, чтобы отдохнуть на морском побережье, не было и речи, так как поэт был буквально нарасхват. Утром он заседал в правлении местных литераторов, в обед выступал с докладом о жизни пролетариата в Америке, а вечером читал стихи перед рабочими порта или же местной фабрики. Такой распорядок дня был вполне привычным и типичным для Маяковского, который втайне завидовал многочисленным курортникам, приезжающим на отдых и оздоровление. Именно им в 1927 году он посвятил стихотворение «Крым», в котором юношеские воспоминания поэта переплелись с советской действительностью.

Двадцатилетнему Маяковскому крымский полуостров запомнился как один большой фешенебельный курорт, где состоятельные и именитые россияне строили элитные дачи. Так было испокон веков, и свою резиденцию в Крыму имели многие русские графы и князья. Действительно, это место идеально подходило для отдыха, о чем, впрочем, сам Маяковский отзывается с некой долей иронии, отмечая, что природа действительно благосклонна к отдыхающим – «то в нос тебе магнолия, то в глаз тебе глициния». Однако теперь вся эта роскошь доступна простым советским труженикам, которые проводят свои отпуска в комфортабельных санаториях. Именно в них превратились бывшие дворцы русской знати, лишенные былой роскоши и красоты. На этом Маяковский старается не акцентировать внимания, однако не может обойти стороной тот факт, что нынче «глубины вод гноят повыброшенных из дворцов тритонов и наяд».

Поэт не дает оценки происходящему, хотя и понимает, что национальное достояние страны безжалостно уничтожается в угоду вчерашним крестьянам. Однако Маяковский с присущим ему максимализмом искренне считает, что это – вполне разумная плата за возможность простого советского человека почувствовать себя если и не графом Воронцовым, то, хотя бы, достаточно состоятельным и уважаемым человеком, который может позволить себе лечь «в кровать великокняжью». Пропаганда равных возможностей вынуждает автора отказываться от культурных и исторических ценностей, которым отныне отводится второстепенная роль. Но и самому трудяге в новом мире отводится весьма конкретная роль, его поэт воспринимает как винтик огромного механизма, который должен работать без сбоев. Поэтому знаменитые курорты Маяковский квалифицирует как огромный цех по восстановлению здоровья, где производится «людей ремонт ускоренный».