«Купанье» Н. Огарёв

Чьей легкой ножки при реке
Следы остались на песке?
Зачем раздвинут куст прибрежный?
Чья шаловливая рука
Листки цветов его слегка
Щипала в резвости мятежной?
Чу! Спрячься – брызнула струя –
И стой, дыханье притая.
Смотри, как, воды рассекая,
Встает головка молодая
С улыбкой детской на устах
И негой южною в очах.
А солнце утреннее блещет
На черный лоск ее волос;
Плечо из вод приподнялось,
И грудь роскошная трепещет.
Вот косу белою рукой
Она сжимает над водой,
И влага – медленно стекая –
Звенит, по капле упадая.
Вот повернулась и плывет,
С змеиной ловкостию вьется,
То прячется в прохладу вод,
То, чуть касаясь их, несется.
Остановилась и, шутя,
Волною плещет, как дитя.
Потом задумалась, и, видно,
Пора оставить ей поток;
Выходит робко на песок,
Как будто ей кого-то стыдно.
Уже одну из резвых ног
Сжимает узкий башмачок,
Уже и ткань рубашки белой
Легла на трепетное тело…
Не подходи теперь ты к ней –

Она дика и боязлива
И, серны ветреной быстрей,
От нас умчится торопливо.
Но знаю я, пред кем она
Всегда покорна и смирна;
Я знаю, кто рукой небрежной
Ласкает стан красотки нежной,
Кому на грудь во тьме ночей
Рассыпан шелк ее кудрей.

Около 1854 г.