«Ночь крещенская морозна…» А. Фет

* * *

Ночь крещенская морозна,
Будто зеркало – луна.
«Побегу: еще не поздно,
Да боюсь идти одна».

– «Я, сестрица, за тобою
Не пойду – одна иди!»
– «Я с тобою, – за избою
Наводи да наводи!»

Ничего: пес рябый ходит,
Вот и серый у ворот…
И красавица наводит –
И никак не наведет.

«Вижу, вижу! потянулись:
Раз, два, три, четыре, пять…
Заструились, покачнулись,
Стало три опять.

Ну, захочет почудесить?
Со страстей рехнуся я…
Шесть, семь, восемь, девять, десять –
Чешуя как чешуя…

Вот одиннадцать – всё лица!
Вот собаки лай и вой…
Чур меня!..» – «Ну что, сестрица?»
– «Раскрасавец молодой!»

1842 г.
Из цикла «Гадания».

Анализ стихотворения Фета «Ночь крещенская морозна…»

Поэтический текст 1842 г. вошел в первую редакцию цикла «Гадания», сформированную Аполлоном Григорьевым. Сейчас стихотворение печатается отдельно, однако особенности содержания, фольклорные мотивы, полифонизм формы позволяют рассматривать его в качестве органического компонента цикла. Героини последнего – веселые и юные «сестрицы», которые отважились перепробовать разные варианты святочных гаданий. Шумная стайка девушек не встречается лишь в произведении «Помню я: старушка няня…», где их заменяет лирический герой. В тексте «Зеркало в зеркало, с трепетным лепетом…» присутствует самая отважная из участниц, поскольку ритуал требует одиночества и тишины.

Открывает стихотворение краткая зарисовка природы, в которой фигурируют излюбленные доминанты фетовского пейзажа – ясная луна и мороз. Яркое и хорошо различимое ночное светило сравнивается с зеркалом. Троп предваряет смену тематики, в центре которой – очередная попытка узнать будущее. В «Ночи крещенской…» сестры задумали гадать на луну: глядя в ее зеркальное отражение, можно увидеть жениха.

Фрагмент разговора, открывающий стихотворение, указывает на количество участниц – их три. Исполнительница ритуала просит поддержки у товарок. Одна из подруг отказывается помочь, другая соглашается при условии, что останется стоять за избой.

Вторая часть произведения посвящена фантастическому видению, которое почудилось красавице в лунном отражении зеркальца. Ирреальному художественному пространству противопоставлен обыденный вид улицы с парой сторожевых собак. В зеркале все иначе: загадочные фигуры то множатся, то исчезают. Сначала девушка насчитывает пять таинственных «лиц», затем их количество уменьшается до трех, а в концовке возрастает до одиннадцати. Чешуя, о которой упоминает гадающая, позволяет предположить, что среди ликов возникает змея. Визуальные образы дополняются звуками собачьего лая и воя. Фантасмагорическая картина устрашает девушку, и она поспешно завершает обряд.

Участница ритуала считает, что заметила в зеркале «раскрасавца» –суженого. Открытый финал не конкретизирует, насколько правдиво это утверждение.

Детали видений, которые почудились смелейшей из «сестриц», перечислены в стихотворении Ходасевича «Гадание». Тень на стене, пляшущая перед лирическим субъектом, напоминает проделки шута – черта, которого боятся героини раннего цикла Фета.