«У моря» М. Лохвицкая

(Поэма)

29 мая.

О, море!.. Ту же грусть и то же восхищенье
Невольные переживаю я, –
Как прежде, как тогда, в глубокое волненье
Опять душа погружена моя.
Как прежде, как тогда!.. То был ли сон блаженный,
	Под говор волн, навеянный весной
	И соловьиной песнью вдохновенной?
	Минувшее воскресло предо мной:
Вот старый парк, свидетель первой встречи,
И где, в аллее темной и густой,
Внимала я смущенною душой
	Его восторженные речи…
А вот кладбище, где, среди могил,
Он мне о «вечном» счастье говорил…
А вот беседка… вот обрыв заветный,
Все те места, где зрела неприметно
И разгоралась страсть моя
Лишь для того, чтоб вспыхнуть на прощанье
В тяжелый миг последнего свиданья…
Но минул год, – печальный, долгий год, –
И снова здесь я с думою унылой
У этих вечно-синих вод,
Стою и жду с тревогой встречи милой
	И прошлого ищу следа…
Он не идет… Когда же… о, когда?

5 июня.

Я видела его… я говорила с ним…
И что же? – все мои надежды, ожиданья
	Погибли и рассеялись как дым…
	О, Боже мой! Такого ли свиданья
	Молила я с мученьем и тоской?
	Как он спокойно говорил со мной!
Как холодно взглянул, – как сухо жал мне руку!
Возможно ли!.. И это в парке! – там,
Где все на память приводило нам
Былые встречи, раннюю разлуку…

В его лицо я устремила взор, –
Как он хорош! – Должно быть, я сначала
Слепа была?… О, как до этих пор
Я красоты его не замечала!
Как будто я сегодня в первый раз
Его увидела… И, им любуясь тайно,
Я с трепетом ловила взгляд случайный
	Его глубоких черных глаз…
Что было там, в бездонном этом взоре,
Я не могла прочесть: загадочно-темна
Была его немая глубина,
И мысль моя терялась в нем, как в море…

9-го июня.

Я счастлива была! Он ласков был со мною,
Он вспоминал о прошлом, о былом…
И день был так хорош… Мы шли тропой лесною,
	Блаженствуя вдвоем.

Фиалки отцвели, но ландышей дыханье,
Как музыка, неслось навстречу нам:
И шепот ветерка, и птичье щебетанье
	Не молкли по кустам.

Когда же соловья пленительное пенье
Вдруг раздалось в минутной тишине, –
Боялась я, что вот – рассеятся виденья,
	Что я живу во сне!

Но это был не сон: я помню образ милый,
И этот лес, и пенье, и цветы –
Все, как являли мне своей чудесной силой,
	Заветные мечты…

О, если б я могла продлить мгновенья в вечность!
Я в этот миг душой пережила
Все радости любви, всю страсти бесконечность, –
	Я счастлива была.

12 июня.

	Как холодно… Как страшно!.. Что со мною?
О, нет, то сон пустой!..
Возможно ль наяву
	Страдать так сильно слабою душою?
И я не умерла?.. Я все еще живу?!
«Расстаться мы должны… прощай… мне надоели
	Свидания без смысла и без цели…
Довольно исполнял я прихоти твои,
	Довольно тратил время и терпенье…
Я не люблю тебя… И знай, что нет любви, –
	Есть только страсть и наслажденье…
Итак, прощай, иль мне…» – «Прощай!…» – сказала я
И гордо отошла… Ни слезы, ни рыданья
Не изменили мне – покорно грудь моя
	Сдержала вздох подавленный страданья…
	Зато, когда из вида скрылся он
	Среди кустов акаций и сирени, –
	Бессильно я упала на колени…
Хотела звать, кричать… но только тихий стон
Из сердца вырвался… Он не любил!… О, Боже!
	Зачем же он бесстыдно уверял,
	Что я ему всего дороже,
	Что мной одной и жил он, и дышал.
Так вот она любовь «до гроба», «до могилы»!
Ах, раньше позабыть его могла бы я,
Теперь же поздно, поздно!… В нем вся жизнь моя!
	Люблю его!… И разлюбить нет силы!..

14 июня.

День угасал. Одна с моей печалью
Скользила я над бездною морской…
Сияло небо яркой синевой
Его лазурь с морской сливалась далью,
И в созерцанье долгом и немом
Тонул мой взор в пространстве голубом…
Не правда ли, какою странной властью
Манит всегда неведомая даль
В чудесный край, к таинственному счастью? –
В душе моей рассеялась печаль,
И стихла боль отчаянья и горя
Под вечный шум немолкнущего моря.

	На запад златой
	Я чайкой морской
Беспечно отдавшись теченью,
	Несусь по волнам
	К чужим берегам,
К свободе, любви, наслажденью!

	Забыта печаль,
	В безбрежную даль
Смотрю я, полна упованья, –
	Там блещет в лучах,
	Скользит в облаках
Пурпурного солнца сиянье!

	Я к счастью туда
	Умчусь навсегда
От скорби, тоски и мученья,
	Иль в бездне морской
	Найду мой покой
Желанный покой и забвенье!

Лилася песнь все шире, все сильней…
Аккорды волн смежалися, ей вторя,
В одну гармонию; но не слыхало море,
	Не поняло мольбы моей
И повинуясь воле Провиденья,
Мне не дало ни счастья, ни забвенья…

23 июня.
(Вечер на Ивана Купалу)

С утра поля покрыл туман свинцовый,
Окрестности неясны и бледны,
И море приняло оттенок новый –
Опаловой прозрачной глубины.

Сегодня в ночь волшебную гаданья,
Со дна его волнующихся вод
Завьется в блеске лунного сиянья
Утопленниц воздушный хоровод.

И если б я решилась в мир подводный
Уйти навек от горестей земных –
Теперь счастливой, гордой и свободной
Влилась бы в круг сестер моих. –

Венок купальский в море брошен мною, –
Я грустным взором следую за ним…
Он, зеленея темною листвою,
Мне изумрудом кажется живым…

Как бешено кружит его теченье!
Вот, разрезая белую волну,
Он показался, скрывшись на мгновенье…
Вновь вынырнул и… канул в глубину.

23 июля.

	Блистающий средь сумрака ночного –
	Горел огнями Петергоф.
Громадная толпа гудела бестолково
	И вырвавшись из мраморных оков,
	Взметая вверх клубы алмазной пыли,
	Струи фонтанов пламенные били.
	Роскошные гирлянды фонарей
	Повиснули причудливо и ярко
	На темной зелени ветвей,
Как пестрые цветы диковинного парка –
	Сверкая в глубине аллей,
И в зеркале прудов, обманывая взоры,
	Сливалися в волшебные узоры.
	Я шла, безвольно руки опустив,
	Под гнетом грусти бесконечной,
	В душе моей все рос тоски прилив,
	Среди толпы довольной и беспечной.
Бенгальского огня зелено-красный свет,
Веселый говор, смех и громкий треск ракет,
	Все то, что прежде было мне так мило,
	Теперь меня терзало и томило.
	Вдруг прогремел оркестра первый взрыв
	И странной болью в сердце отозвался.
	Еще аккорд… Но, в воздухе застыв,
	Он замер вмиг, – и тихий вальс раздался…

Я музыку люблю, как солнце, как цветы;
Она ласкает слух и, душу услаждая,
	Уносит в даль крылатые мечты…
	Но в этот миг напеву струн внимая,
	Я плакала… Веселья каждый звук
Во мне рождал так много новых мук, –
И под мотив, исполненный печали,
В груди слова унылые звучали.

	О, верь мне, страданье мое бесконечно,
	Все сердце изныло безумной тоской!..
	Люблю, – и любить тебя буду я вечно,
	В тебе мое счастье, и жизнь, и покой.

	Душа моя рвется к тебе!… Я готова
	Поверить любви обольстительным снам;
	За миг упоенья, за призрак былого
	Я лучшие годы с восторгом отдам!

	О, верь мне, молчанье твое бессердечно,
	Ты видишь, – я плачу, я мучусь, любя! –
	Люблю – и любить тебя буду я вечно,
	Я жить и дышать не могу без тебя…

Кончался фейерверк, но вальс не умолкал
	И повторялся хором в отдаленье…
	А предо мной невольно восставал
	Души моей заветный идеал,
	Неотразимое виденье.
	И в обаянье резкой красоты,
	Мне виделись знакомые черты.
	Мне чудился любимый образ стройный,
	Улыбка дерзкая прекрасного лица
	И этот взгляд, и бархатный, и знойный,
	Суливший мне блаженство без конца!

29 июля.

Барон фон Л. просил руки моей.
Он некрасив, не очень молод тоже,
(Я на семнадцать лет его моложе),
Но, кажется, любить меня сильней,
Чем любит он, никто не в состоянье.
Мне нравится почтительность его,
Глубокое, слепое обожанье;
Он от меня не просит ничего
И все дает. – Лишь счастья одного
Не в силах дать… О, если б можно было
Прошедшее от сердца оторвать, –
Я ожила бы вновь, и вновь бы полюбила…
	Но не сотрут ни время, ни могила
	Неизгладимую печать…
Как грустно было мне, когда он ждал ответа,
В лицо мое смотрел и говорил, любя:
«Доверься мне. Я увезу тебя
В Италию, страну тепла и света;
Там, вдалеке от холода и вьюг,
Рассеется мучительный недуг
Твоей тоски необъяснимой,
Там проведу я много чудных дней
	С тобой, возлюбленной моей,
	Моей женой боготворимой…

Ты любишь красоту; мы посетим
Венецию, Неаполь, вечный Рим
Где гением бессмертного искусства,
В созданья дивные слилися мысль и чувство…
Лишь захоти, и все тебе я дам:
Богатство, роскошь, блеск и поклоненье,
Моей любви восторги и мученья,
	Все принесу к твоим ногам!

И вот невеста я… Как странно это слово
Звучит в ушах моих… Как дико и смешно
Мне кажется… Но что ж, – теперь мне все равно…
	Мне счастья не вернуть былого…

1 августа.

Я встретила его на берегу
И мне шепнул он на прощанье:
«Сегодня… в полночь… к дубу»… Как свиданья
Он смел просить, – понять я не могу!
Иль с той поры, как я женой другого
Решилась быть, я вновь ему мила?
Иль хочет он, чтоб сила страсти снова
Во мне и долг, и честь превозмогла?
Какой самообман, какое заблужденье!
Ужель он думает, что я всю жизнь мою
Для прихоти того беспечно разобью,
Кто признает лишь «страсть и наслажденье»?
Уж я не та, и не поддамся вновь,
Я докажу ему, что есть иная –
Святая, чистая, высокая любовь,
Что прошлое забвенью предала я.

Одиннадцать уж пробило давно.
– Как душно в комнате… Сейчас в мое окно
Тяжелый жук ударился с гуденьем
И улетел… И снова тишина
Томит меня тоской и нетерпеньем…
Недвижная сижу я у окна…
Какая ночь… Сребристое сиянье,
Клубясь, как дым, ложится на поля,
И, кажется, весь мир, и небо, и земля –
Все замерло в тревожном ожиданье…
Безмолвный парк, мечтаний тайных полн,
Не шелестит листвой завороженной…
Издалека несутся вздохи волн
И моря ропот возбужденный.
А я смотрю и жду, и рвусь туда,
Куда летят все мысли, все желанья…
Как сильно аромат разносит резеда…
И лилии не спят, – их жаркого дыханья
Пахнула мне в лицо душистая струя…
Чу!… полночь бьет! Уже!.. А там что слышу я?
То ветра шум, иль шепот заклинанья,
Иль гиацинтов чудный звон?
То счастья зов, иль арфы лепетанье?
	Иль безысходной муки сон?
Вонзаясь в грудь, невольно, силой властной,
Огнем неведомым и негой сладострастной
	Мне душу наполняет он…
Туда, туда!… к блаженству упоенья!
«Лишь захоти… и все тебе я дам…»
Богатство… роскошь… блеск… и поклоненье…
Что в них?.. Туманным будущим годам
Пожертвую ль минутою забвенья?
Чего мне ждать? – Бесцветной и пустой
Промчится жизнь… Лишь мелкие ненастья,
Лишь проблеск радости мне принесет с собой…
Отдам ли я отрады миг живой
За эти годы полусчастья?..
Меня страшит покой и пустота…
Когда мои горячие уста
Коснулись жадно чаши наслажденья
И очи ослепил любви могучий свет, –
Я поняла, что мне возврата нет,
	Что невозможно отступленье, –
Но я еще надеялась, ждала…
	Я вижу, – поздно, нет спасенья!..
Смешалось все в болезненном бреду…
Скорей! Туда… к блаженству упоенья!..
Он там… он ждет меня… иду!

1890 г.
Сборник «Стихотворения. Том I». Раздел «1890».