«Воспоминания детства» Н. Огарёв

Воспоминания детства

Цикл

I. Рассвет

Мне детство предстаёт, как в утреннем тумане
Долина мирная. Под дымчатый покров,
Сливаясь, прячутся среди прохлады ранней
Леса зелёные и линии холмов,
А утро юное бросает в ликованьи
Сквозь клубы сизые румяное сиянье.
Все образы светлы и все неуловимы.
Знакомого куста тревожно ищет взор,
Подслушать хочется, как шепчет лист незримый,
Студёный ключ ведёт знакомый разговор;
Но смутно всё… Душа безгрешный сон лелеет,
Отвсюду свежесть ей благоуханно веет.

1854–1855 гг.

II. Лес

На горной крутизне я помню шумный лес,
Веками взрощенный в торжественности дикой,
И там был тёмный грот между корней древес,
Поросший влажным мхом и свежей повиликой.
Его тенистый свод незримо пробивая,
Студёный падал ключ лепечущей струей…
Ребёнком, помнится, здесь летнею порой
В безмолвной праздности я сиживал, внимая.
Тонули шелесты и каждый звук иль шум
В широком ропоте лесного колыханья,
И смутным помыслом объят был детский ум
Средь грёз таинственных и робкого желанья.

1857 г.

III. Кривая берёза

У нас в большом лесу глубокий был овраг
С зелёным дном из трав, а кверху в свежих силах
Рос густолиственно орешник и дубняк,
Приют певучих птиц и мух прозрачнокрылых.
А через весь овраг, начав с кривых корней,
Берёза белая, клонясь дугою гибкой,
Шептала листьями повиснувших ветвей
И гнулась на тот край к земле вершиной зыбкой.
О, как же я любил вдоль по её спине,
Цепляяся, всползать до самой середины,
И там, качаяся в воздушной вышине,
Смотреть на свет и тень в сырую глубь стремнины!

1859 г.

IV. Две любви

Я помню барышню в семействе нам родном –
То было юное и стройное созданье
С весенним голосом, приветливым лицом,
Радушно отроку дарившее вниманье.
С благоговением я на неё смотрел,
Блаженствуя в мечтах стыдливых и спокойных;
Но образ мною всем иной тогда владел –
То женщина была в поре томлений знойных.
Прикосновенье к ней, привет её любви,
И ласка мягкая, и долгое лобзанье
Рождали тайный жар в ребяческой крови,
На млеющих устах стеснялося дыханье…

1859 г.

V. Первая дружба

Я помню отрока с кудрявой головой,
С большими серыми и грустными глазами…
Тропой росистою мы шли с горы крутой,
В тумане за рекой был город перед нами.
И дальний колокол кого-то звал – к мольбе;
А мы, обнявшися, при утренней деннице,
Мы дружбы таинство поведали себе,
И чистая слеза блеснула на реснице.
Расстались мы детьми… Не знаю, жив ли он…
Но дружбы первый миг храню я и доныне
В воспоминании – как мой весенний сон,
Как песнь сердечную, подобную святыне.

1859 г.

VI. Новый год

То было за полночь на самый Новый год,
А я один без сна лежал в моей постели
И слушал тишины дыхание и ход…
Лучи лампадные в бродячей тьме блестели.
В окно виднелся двор; он был и пуст и тих,
По снегу белому с небес луна мерцала…
И мне пришёл на ум мой первый, робкий стих
И рифма, как струи падение, звучала.
Я сердце посвящал задумчивой тоске,
В моём едва былом ловил напев унылый,
А мысль какой-то свет искала вдалеке,
И звали к подвигам неведомые силы.

1859 (?)

VII. Дувр

У моря шумного, на склоне белых скал,
Где слышны вечных волн таинственные пени,
В унылой памяти я тихо вызывал
Моих прошедших дней исчезнувшие тени.
Из отдалённых мест, из смолкнувших времён
Они передо мной, ласкаясь, возникали,
И я, забывшися, поник в блаженный сон
Про счастье детское и детские печали.
О! погодите же, вживитесь в жизнь мою,
Давно минувшего приветливые тени!..
Но вы уноситесь… и я один стою,
И слышу вечных волн тоскующие пени.

1859 г.