«Царскосельский барельеф» Д. Мережковский

(Памяти В. А. Жуковского)

Euridicen toto referebant flumine ripae
Vergilii, Georg. IV¹

Шел, возвращаясь из ада, Орфей со своей Евридикой.
Все миновали преграды, и только на самом пороге
Остановился и, клятву забыв, на нее оглянулся,
Светом уже озаренную. «Горе! – она возопила. –
Горе! Какое безумье тебя и меня погубило!
Неумолимая участь обратно меня отзывает,
Друг мой, прости же навеки! Дремой затуманились очи,
И от тебя уношусь я, объятая тьмой бесконечной,
Слабые руки к тебе я – уже не твоя – простираю!»
Так простонала и дымом растаяла в воздухе легком.
Ловит он тень ее, с ней говорит, но ее уж не видит…

Там на высокой скале у пустынного Стримона плачет
Горький певец, изливая печаль свою в хладных пещерах,
И укрощаются звери, и дубы сдвигаются песнью.
Так Филомела в тени сребролистого тополя плачет,
Если птенцов из гнезда ее пахарь жестокий похитит;
Плачет она по ночам, повторяя унылую песню,
И наполняет стенящею жалобой темные дали…

Раз он любил – и уже никогда никого не полюбит;
В льдистой пустыне Рифеевой, в вечных снегах Танаиса,
В полночи Гиперборейской певец одинокий блуждает,
Тщетную милость Аида клянет и зовет Евридику…

Презрены им Киконийские жены, но отомстили:
В таинствах Вакха ночных, в исступленьях святых растерзали
Юное тело и по полю члены его разметали,
Голову жалкую волны глубокого Эбра катили,
А замирающий голос все еще звал Евридику.
«О, Евридика!» – душа его повторяла и в смерти,
И отзывалося эхо в прибрежных скалах: «Евридика!»

<1924>
«Стихотворения разных лет». Раздел «Лирика».

¹ Берега по всей реке повторяли: «Эвридика». Вергилий, Георг. IV (лат.).