«На панихиду Людовика XVI» Г. Державин

Звук слышу мусикийский в стоне,
Во мраке гром, во блеске лик.
Здесь к небу вознесен на троне,
А там – на плахе Людовик!
О ужас! о превратность мира!
О оборот стыда, честей!
Попранна там в крови порфира,
А здесь приносят жертву ей! –
Кто ж славы нам прямой содетель?
Никто, никто, – лишь добродетель.

Лишь добродетель есть любезна
Плененным истиной сердцам;
В чертоге, в хижине почтенна
Она везде, по всем странам.
На троне Филарет, в темнице,
Как праведник, всегда почтен;
В пыли Отрепьев, в багрянице,
Как изверг, завсегда презрен.
Не трон, не подвиги чьи громки,
Чтут беспристрастные потомки, –

Лишь добродетель. Ей священный
Поверен ключ весть чести в храм.
О палачи царя презренны!
Ответствуйте теперь вы нам,
Ответствуйте нам, Петионы:
Почто монарха и отца,
Заслуги, веру и законы
Попрали вы, о злы сердца!
Почто невинного убили
И век пятном наш обагрили?

«Любовь к отечеству велела»,
Вы ищете ответ нам дать.
Она вдохнуть вам в грудь умела,
Чтоб руки на царя поднять?
О ухищренье! о коварство!
Любовь к отечеству кротка;
Она не разрушает царство,
И нежная ея рука
Всегда граждан щадить умела:
Главу ль ей отделить от тела?

Давно надменья, властолюбья
Сию личину знаем мы;
Ее и Кромвель брал в орудья,
И ею Брут слепил умы.
Открыта днесь сердец их склонность
И мнимых цель геройских дел;
Но пусть тот веру, сей же вольность
Как будто защищать хотел;
А вашей лютости звериной,
Цареубийцы, что причиной?

Тень Людовика зрю стоящу
Окровавленную средь вас,
На лобном месте возносящу
Последний вам свой скорбный глас:
«Что, дети, что, народ мой славный,
Что вам такое сделал я?
Вы скиптр вручили мне державный:
Чем постыдилась власть моя?
Вы имя мне Благого дали,
Вы благости мои вкушали.

«Не я ли дверь отверз темницы,
Где вас томила строга власть?
Не я ли слезы стер вдовицы
И сирых успокоил часть?
Не я ль не пролил капли крови
Во все владычество мое,
Но как отец, весь полн любови,
Всю жизнь мою, все бытие
На ваши посвятив блаженства,
Искал вам благ всех совершенства?

«Желали вы иметь свободу,
Чтобы законы написать, –
Я отдал все права народу
И всю мою вам царску власть.
Желали, чтоб я, сняв корону,
Со всеми вами равен был, –
Ни слез не испустив, ни стону,
Я с вами гражданином слыл.
Желали вы, чтоб я судился, –
И я пред вами, прав, явился.

«Желали вы»… Но, тень святая!
Довольно; скройся в облаках!
Душ наших больше не смущая,
Живи, ликуй на небесах!
Твою невинность всякий знает,
Вселенною оправдан ты;
Потомство руки простирает
На гроб; на образ твой цветы
И мы с слезами рассыпаем,
Твоих тиранов проклинаем.

Греми, проклятие, всеместно
И своды храма потряси,
И правосудие небесно
Скорей на злобу ниспроси!
Греми, о Муза! и искусством
Подвигни к жалости сердца,
Наполнь одним Европу чувством
К отмщенью царского венца!
Греми! – Но се ревут уж громы,
На крылиях Орлов несомы.

1793 г.