«Утёс» Я. Полонский

Отшатнувшись от родимых
Гор, утес ушел далеко
В море, и стоит высоко
Над разливом волн, гонимых
То с заката, то с востока…
Волны мчатся, волны ропщут,
Волны, злясь, друг друга топчут,
И опять встают и блещут,
И в утес сердито хлещут.
Что ему?! – Пришлец недужный,
Он молчит, – уже с разбитой
Грудью, всем ветрам открытой,
Посреди чужих – не нужный,
Посреди своих – забытый.
Иногда взлетает пена
С бурей на его колена
И трепещет, извиваясь,
И шипит, к нему ласкаясь…
Ей одной свои стремленья,
Ей одной свои мученья
Тщетно высказать он хочет;
Буря свищет и хохочет,
Пена в брызгах улетает,
Буря брызгами играет,
Улетая буря плачет.
«Боги! что всё это значит?!»
Говорит утес, и снова
День и ночь молчит сурово.

Иногда, порой ночною,
Море дышит тишиною, –
Даже чем-то светлым дышит,
И обломок камня слышит,
Как волна на нем колышет
Мох, повисший бахромою;
Спят над морем гор громады,
Звезды светят, как лампады,
И серебряной каймою
Шевеля, как рыба плёсом,
Шепчется волна с утесом,
Вечный мир ему пророчит,
К сердцу льнет и – сердце точит, –
Душу каменную гложет;
И внимать он ей не хочет,
И прогнать ее не может.

Иногда, в лучах рассвета
Море в мгле еще росистой,
Ходит зыбью чешуистой,
И волна, вся в блеск одета,
Манит розовой улыбкой,
Гонит пену грудью зыбкой,
В щели камня жемчуг мечет
И насмешливо лепечет:

«О, утес! герой мой милый!
Надышись моею силой
Позабудь свои проклятья,
Упади в мои объятья!
Или – воротись к великим
Тем горам, глухим и диким,
К тем, когда-то милым братьям,
К их цепям и к их объятьям…
Видишь, как они могучи! –
Обступили нас как тучи,
И всё те же ледяные
Светятся на них короны…
И какие-то другие,
Чем у нас, у них законы.
Но, зато – они родные!..
Воротись к ним, друг любезный,
Или, – раб наш, – стой над бездной!»

Точит, гложет, тянет, манит
Бездна эта, – и настанет
Срок, когда своей кручины
Тяжесть он держать устанет, –
Свалит всё на дно пучины.

Между 1875 и 1880 г.