«Ёлка» Я. Полонский

I.

На краю села, досками
Заколоченный кругом,
Спит покинутый, забытый,
Обветшалый барский дом.

За усадьбою, в избушке
Няня старая живет,
И уж сколько лет – не может
Позабыть своих господ.

Всё рассказывает внучку,
Как встречали господа
Новый год, Святую, Святки…
Как кутили иногда, –

И какие доводилось
Ей слыхать в дому у них
Чудодейные сказанья
Про угодников святых…

Позабытая старушка
Пополам с нуждой живет,
За крупу, за хлеб, за масло
Зиму зимнюю прядет.

Внучек мал, – сыра избушка, –
И до самого окна, –
Вплоть до ставня, снежной бурей
С ноября заметена.

II.

Ночь, мороз трещит, всё глухо,
Вся деревня спит; – одна
Няни тень торчит за прялкой, –
Пляшет тень веретена.

С догорающей светильней
Сумрак борется ночной,
На полатях под овчиной
Шевелится домовой.

Внук пугливо смотрит с печи,
Он вскосматил волоса,
Поднял худенькие плечи,
Локотками подперся…

– Бабушка!.. – Чего, родимый?
– Наяву или во сне
Про рождественскую елку
Ты рассказывала мне?

Как та елка в барском доме
Просияла, – как на ней
Были звезды золотые
И гостинцы для детей…

Вот бы нам такую елку!
И сочельник не далек.
Только что это за елка? –
Мне всё как-то невдомек?

Порвалась у пряхи нитка;
Рассердилась и ворчит:
– Ишь, не спит!.. про елку бредит;
Видно, голоден, – блажит!

Зачадясь, светильня гаснет;
Не жужжит веретено… –
Помолясь, легла старуха;
Ночь белеется в окно.

– Бабушка!.. – Чего родимый?
– Ну, а где она растет,
Эта елка-то? Ты только
Расскажи мне, где растет!..

– Где ж расти, – растет в лесочке,
В ельнике растет… постой!..
Домовой никак проохал…
Тише!.. спи, Господь с тобой!..

III.

Рождества канун, – сочельник,
Вот, подтибривши топор,
К ночи внучек старой няни
Пробрался в соседний бор.

Тени сосен молча стали
На дорогу выходить…
Он рождественскую елку
Ищет бабушке срубить.

Вот и месяц, – засквозили
Сучьев сети и рога, –
Свет его, как свет лампады,
Лег на бледные снега.

Смотрит мальчик, – что за чудо!
Из-за темного бугра
Вышла, выглянула елка,
Точно вся из серебра.

Бриллианты на рогульках,
В бриллиантах – огоньки.
Дрогнул мальчик, – от натуги
Кровь стучит ему в виски. –

Не звезда ли – эта искра,
Превратившаяся в лед?
Ступит вправо – засверкает,
Ступит влево – пропадет.

Пораженный, умиленный,
Он стоит – и как тут быть!?..
Как рождественскую эту
Елку станет он рубить!?..

Месяц льет свое мерцанье,
В темном лесе – ни гугу!
Опустив топор, присел он
Перед елкой на снегу.

И сидит, и слышит, где-то
Словно колокол гудет.
Это сон? иль это Божья
Смерть под благовест идет?..

И рождественская елка
Перед ним растет, растет…
Лучезарными ветвями
Обняла небесный свод…

По ветвям её на землю
Сходят ангелы… их клир
Песнь поет о славе Вышних,
Всей земле пророчит мир.

И тьмы-тем огненнокрылых,
Ослепительных детей
Из ветвей глядят на землю
Мириадами очей, –

Словно ждут, – какое миру
Бог готовит торжество… –
Смерть баюкает ребенка.
Сердцу снится Рождество.

И упал из рук топорик,
И заснул бы он навек!
Да случайно мимо лесом
Ехал пьяный дровосек.

Он встряхнул его, ругаясь
И свистя, отвез домой,
И очнулся бедный мальчик
На груди ему родной.

Долго был потом он болен, –
Чем-то смутно потрясен, –
Никому не рассказал он
Сна, который видел он.

Да и как бы мог он, бедный,
Всё то высказать вполне,
Что душе его сказалось
В полусмерти, – в полусне…

Между 1870 и 1875 г.