«Делёж» И. Никитин

Да, сударь мой, нередко вот бывает!
Отец на стол, а детки за делёж,
И брата брат за шиворот хватает…
Из-за чего? И в толк-ат не возьмёшь!

У вас-то, бар, я чаю, нет разлада…
А мужики, известно, вахлаки:
У них за грош – остуда и досада,
За гривенник какой-нибудь – пинки!

Тут из-за баб, детишек выйдет злоба…
Вот мы теперь: всего-то двое нас –
Мой брат да я; женаты, сударь, оба,
И хлеб всегда имели про запас;

И жили бы себе, домком сбирались…
Нет, погоди! Вишь, жёны не в ладу:
Вон у одной коты поистаскались…
«Я, – говорит, – на речку не пойду;

Пускай идёт невестка, коли хочет,
Ей муж успел обнову-то купить…»
А та себе, как бешеная, вскочит,
Начнёт вот так руками разводить

И ну кричать: «А ты что за дворянка?
Котов-де нет, да села и сидит…»
И тут пойдёт такая перебранка,
Что у тебя в ушах инда звенит.

Брат за жену, глядишь, замолвит слово
И дурою мою-то назовёт,
А у тебя на слово пять готово,
– Boт, сударь мой, потеха и пойдёт!

Всё это так… И при отце бывало.
Да старичок нас скоро разводил;
Чуть крикнет: «Эй!» – бежишь куда попало,
Не то – беда! Ох, крут покойник был!

Как помер он, мой брат и позазнался;
Срамит меня, срамит мою жену,
Вы, дескать, что? Старшим-то я остался,
Я, говорит, вас вот как поверну!

И повернул… Тут надо лык на лапти –
Он бражничать возьмётся да гулять;
Ты цеп берёшь – он ляжет на полати…
Ну, одному не растянуться стать.

Жена его всё, знаешь, поджигает!
«Делись, дескать! Твой брат-то лежебок,
Как куколку жену-то снаряжает,
Исподтишка весь дом поразволок…»

Сама-то, вишь, она скупенька больно,
Готова век в отрепьях пропадать,
Да любит жить хозяйкой самовольной.
По-своему всё, знаешь, повертать.

Ну, а моя бабёнка не сварлива,
А грех таить – от щегольства не прочь,
Да и того… в работе-то ленива,
Что есть, то есть, – тут ложью не помочь.

Вот, сударь мой, и завязалось дело:
Что день, то шум, под шумом и заснёшь;
И брату-то всё это надоело,
И мне равно, – и начали делёж…

Сперва-то мы по совести делились,
Не сладили – взялись было за суд;
Ну, кое-как в расправе помирились,
Остался спор за старенький хомут…

И я кричу, и брат не уступает:
«Нет, – говорит, – хоть тресни, не отдам!»
Я за шлею, – он, знаешь, вырывает
Да норовит ударить по рукам.

И смех и грех!.. Стоим за дрянь горою!..
Вдруг, сударь мой, моргнуть я не успел,
Как крикнул брат: «Возьми, пусть за тобою!» –
Да на меня хомут-то и надел.

Я сгоряча в шлее позапутлялся;
Народ орёт: «Вот, обрядил коня!..»
Уж так-то я в ту пору растерялся –
Инда слеза прошибла у меня!..

Вам, сударь, смех… Нет, тут смешного мало:
Ведь брат-то мой по-барски чаял жить;
Взялся за гуж – ан силы недостало,
Тужил, тужил – и начал с горя пить.

И мне не мёд… Ведь праздников не знаешь!
Работаешь, спины не разогнёшь,
Чуть непогодь – всё стонешь да перхаешь…
Вот, сударь мой, мужицкий-то делёж!

26 октября 1855 г.