«Домой!» В. Маяковский

Уходите, мысли, во-свояси.
Обнимись,
          души и моря глубь.
Тот,
    кто постоянно ясен –
тот,
   по-моему,
            просто глуп.
Я в худшей каюте
                из всех кают –
всю ночь надо мною
                  ногами куют.
Всю ночь,
         покой потолка возмутив,
несется танец,
             стонет мотив:
«Маркита,
         Маркита,
Маркита моя,
зачем ты,
         Маркита,
не любишь меня…»
А зачем
        любить меня Марките?!
У меня
       и франков даже нет.
А Маркиту
         (толечко моргните!)
за сто франков
              препроводят в кабинет.
Небольшие деньги –
                    поживи для шику –
нет,
    интеллигент,
               взбивая грязь вихров,
будешь всучивать ей
                   швейную машинку,
по стежкам
          строчащую
                    шелка стихов.
Пролетарии
           приходят к коммунизму
                               низом –
низом шахт,
           серпов
                 и вил, –
я ж
   с небес поэзии
                 бросаюсь в коммунизм,
потому что
          нет мне
                 без него любви.
Все равно –
            сослался сам я
                        или послан к маме –
слов ржавеет сталь,
                  чернеет баса медь.
Почему
       под иностранными дождями
вымокать мне,
             гнить мне
                      и ржаветь?
Вот лежу,
         уехавший за воды,
ленью
      еле двигаю
                моей машины части.
Я себя
       советским чувствую
                        заводом,
вырабатывающим счастье.
Не хочу,
        чтоб меня, как цветочек с полян,
рвали
     после служебных тягот.
Я хочу,
      чтоб в дебатах
                   потел Госплан,
мне давая
         задания на год.
Я хочу,
      чтоб над мыслью
                      времен комиссар
с приказанием нависал.
Я хочу,
      чтоб сверхставками спеца
получало
        любовищу сердце.
Я хочу,
      чтоб в конце работы
                        завком
запирал мои губы
                замком.
Я хочу,
      чтоб к штыку
                 приравняли перо.
С чугуном чтоб
              и с выделкой стали
о работе стихов,
               от Политбюро,
чтобы делал
            доклады Сталин.
«Так, мол,
         и так…
               И до самых верхов
прошли
       из рабочих нор мы:
в Союзе
        Республик
                 пониманье стихов
выше довоенной нормы…»

1925 г.
Из цикла «Стихи об Америке».