«Дурочка» А. Майков

Идиллия

Всем довольна я, старушка,
Бога нечего гневить!
Мир в семье; есть деревушка –
Хоть мала, да можно жить!

У меня семья большая;
Детки вкруг нас, стариков,
Словно роща молодая
Вкруг дряхлеющих дубков…

Но, как в ясном небе тучка,
К нам одна напасть пришла:
Наша младшая-то внучка
Просто дурочка была;

Вовсе здравого понятья
Не имела; что ни дай
Ей – хоть шелковое платье –
Вмиг всё в пятнах, хоть бросай!

Благородные девицы
К нам приедут. «Да поди! –
Говорю. – Там все сестрицы;
Только так хоть посиди!»

«Нет уж, бабушка, мне с ними
Делать нечего!» – «Как так?»
– «Что мне с этакими злыми…»
И забьется на чердак.

Только встала – полетела!
Всю деревню обежит!..
Это – первое ей дело,
Всё друзья ведь, – просто стыд!

Свадьба ль в доме – всё равно ей;
Посетит ли смерть кого –
С мертвецом в одном покое
Ляжет спать – и ничего!

Мать учить начнет, бывало,
Говорит, подчас и бьет –
Как к стене горох! Нимало
То есть ухом не ведет.

Ну, ее за то ж и гнали;
Вечно с нею воркотня;
На хлеб, на воду сажали…
Баловала только я –

И она как будто чует
И ко мне одной идет:
Обойму ее – целует,
Руки крепко, крепко жмет,

Надорвет мое сердечко…
«Ох ты, бедная моя,
Нелюбимая овечка,
Сиротинка у меня!»

«Как у вас хватает духу
Гнать бедняжку?» – говорю;
Да не слушают старуху,
Сколько я их ни журю.

Ей одно лишь любо было –
Нянчить маленьких детей;
Всё им сказки говорила
Про русалок да князей.

Где слова тогда берутся!
И дрожит сама-то вся;
Дети так и разревутся,
И унять потом нельзя.

В снег – на улицу, и скачет!
А возьмут ее домой –
В угол спрячется и плачет…
Дом ей словно как чужой.

Всё бы в лес! Весною хлеба,
Круп с собою наберет,
Станет в поле, смотрит в небо,
Журавлей к себе зовет.

Мы видали, к ней станицей
Птица всякая летит,
И она ведь с каждой птицей
Особливо говорит…

Порча ль тут была от детства,
Или разум уж такой –
Все мы пробовали средства;
Да махнули и рукой.

И жила она немного.
Видим, нет уж в ней пути.
Что лечить тут? Против бога
Человеку не идти.

Докторов иных бы нужно –
Повести бы по мощам…
Ну, да летом недосужно –
Жатва, севы – знаешь сам!

Вот и вышло: летом стала
Пропадать она по дням.
Спросим: «Где ты пропадала?»
Вздор рассказывает нам –

Что была она далеко,
В неизвестных сторонах,
Где зимы нет, где высоко
Горы в самых небесах;

Что у моря там зеленый
Вечно лес растет; что там
Зреют желтые лимоны
По высоким деревам;

Что там город есть великий,
Где рабы со всяких стран;
Царь в том городе предикий
И гонитель христиан;

Что он травит их там львами,
Чтоб от веры отреклись;
Что их кровь течет ручьями –
А они всё не сдались;

Что там чудные чертоги,
Разноцветных храмов ряд,
Где всё мраморные боги
Лет две тысячи сидят;

Вавилонская царица
Там какая-то жила,
И языческая жрица
Сожжена огнем была;

Да безумная невеста…
Но всего не передать;
Есть ли где такое место,
Не могу тебе сказать…

Только видим – девка бредит!
Уверяет, что сама
В этот край совсем уедет,
Только вот придет зима.

Между тем прошла уж осень,
Дуня что-то всё молчит,
Целый день между двух сосен,
По дороге в лес, сидит.

Мать журила, запирали,
Да ничто неймется ей!
Раз ушла она; мы ждали –
Нет. Уж поздно. Мы за ней

Разослали по соседям –
Нет нигде! Дней пять прошло;
Как-то с сыном лесом едем:
Снег в лесу-то размело…

«Взглянь-ко, – говорю я, – Саша, –
А сама-то вся дрожу, –
Что там? Уж не Дуня ль наша?»
Так и есть, она!.. Гляжу –

К старой сосенке прижалась,
На ручонки прилегла,
И, голубушка, казалось,
Крепким сном она спала…

Я вот так тут и завыла!
Точно что оторвалось
От души-то… Горько было,
А могилку рыть пришлось…

После всё уж мы узнали:
К нам в соседство той весной
Граф с графиней приезжали
Из чужих краев домой.

У графини, видишь, деток
Был всего один сынок;
С нашей был он однолеток –
Так, пятнадцатый годок.

С ним-то наша и сошлася,
Да, как глупое дитя,
Всяких толков набралася
Про заморские края.

И когда графиня снова
Поднялася в свой вояж,
Никому не молвя слова,
Дуня вздумала туда ж!

Где же ей пройти лесами!
И большому мудрено,
Да зимой еще, снегами…
Так уж, видно, суждено.

Не жилось ей, знать, на свете…
Бог недолго жить дает
Юродивым: божьи дети –
Прямо в рай он их берет.

Без нее же запустенье
Стало вдруг в семье моей;
И хотя соображенья
Вовсе не было у ней,

Хоть пути в ней было мало
И вся жизнь ее был бред,
Без нее ж заметно стало,
Что души-то в доме нет…

1853 г.
Сборник «Картины». Раздел «Отзывы жизни».