«Двенадцативратный» К. Бальмонт

И город был чистый и весь золотой,
И словно он был из стекла,
Был вымощен яшмой, украшен водой,
Которая лентами шла.

Когда раскрывались златые врата,
Вступали пришедшие – в плен,
Им выйти мешала назад красота
Домов и сияющих стен.

Сиянье возвышенных стен городских,
С числом их двенадцати врат,
Внушало пришедшему пламенный стих,
Включавший Восход и Закат.

В стенах золотилось двенадцать основ,
Как в годе – двенадцать времен,
Из ценных камней, из любимцев веков,
Был каждый оплот соплетен.

И столько по счету там было камней,
Как дней в семитысячьи лет,
И к каждому ряду причтен был меж дней
Еще высокосный расцвет.

Там был гиацинт, и небесный сафир,
И возле смарагдов – алмаз,
Карбункул, в котором весь огненный мир,
Топаз, хризолит, хризопрас.

Просвечивал женской мечтой Маргарит,
Опал, сардоникс, халцедон,
И чуть раскрывались цветистости плит,
Двенадцатиструнный был звон.

И чуть в просияньи двенадцати врат
На миг возникали дома,
Никто не хотел возвращаться назад,
Крича, что вне Города – тьма.

И тут возвещалось двенадцать часов
С возвышенных стен городских,
И месяцы, в тканях из вешних цветов,
Кружились под звончатый стих.

И тот, кто в одни из двенадцати врат
Своею судьбой был введен,
Вступал – как цветок в расцветающий сад,
Как звук в возрастающий звон.

Сборник «Зелёный Вертоград» (1909).