Велимир Хлебников: биография
Виктор Владимирович (Велимир, Велемир, Велемiр, Velimir) Хлебников – русский поэт-авангардист, фантаст, публицист, один из основоположников русского футуризма. Очень точно творчество Хлебникова охарактеризовал О. Мандельштам: «Хлебников возится со словами, как крот, между тем он прорыл в земле ходы для будущего на целое столетие…»
Детство и отрочество
В. В. Хлебников родился 28 октября (9 ноября по н. с.) 1885 года в главной ставке Малодербетовского округа Ярославской губернии (сегодня село Малые Дербеты в Калмыкии). Отец поэта, Владимир Алексеевич, орнитолог и ботаник, занимался изучением флоры и фауны Поволжья, проводил опыты по разведению лесов в Калмыцкой степи. Мать, Екатерина Николаевна (в девичестве Вербицкая), дочь действительного статского советника, вела хозяйство. Будучи историком по образованию, она сумела обеспечить своим пятерым детям великолепное домашнее образование, привила любовь к искусству и литературе. Уже в 4 года маленький Витя свободно говорил по-русски и по-французски, а также весьма недурно рисовал.
Детство поэта прошло на Волыни. В доме Хлебниковых была большая библиотека, и тихий замкнутый мальчик подолгу засиживался за чтением произведений Дидро, Канта, Спенсера, Берви-Флеровского и др. Патриархальный уклад провинциальной жизни и тесное общение с природой сыграли огромную роль в формировании мировоззренческих взглядов будущего футуриста.
В 1895 году Владимир Алексеевич получил должность управляющего Помаевским удельным имением Буинского уезда Симбирской губернии, и семья переехала в село Помаево. В 1897 году юный Виктор был зачислен в четвертый класс Симбирской классической гимназии. Во время обучения особый интерес он проявлял к истории, литературе, биологии и неожиданно для себя не на шутку увлекся математикой. Страсть к цифрам и формулам у него осталась на всю жизнь. Свою теорию о влиянии чисел на судьбы людей и государств он позднее изложил в трактате «Доски судьбы».
Студенчество
Летом 1903 года, после окончания гимназии, Хлебников побывал с геологической экспедицией в Дагестане, а по возвращении поступил в Казанский университет на математическое отделение физико-математического факультета. Сие учебное заведение славилось революционными традициями, в его стенах ещё хранилась память о студенческих волнениях 1887 года, после которых из университета были исключены более 40 человек (в том числе и В. Ульянов-Ленин). С 1902 года в заведении действовала социал-демократическая группа, воссозданная по подобию знаменитой «Искры». Участники группы находились под пристальным полицейским надзором и неоднократно подвергались арестам.
Осенью 1903 года в психиатрической лечебнице скончался арестованный студент-революционер Симонов. Весть о его смерти всколыхнула казанскую прогрессивную молодежь. 27 октября (в день похорон Симонова) и 5 ноября (в годовщину Казанского университета) по городу прошли студенческие демонстрации. Вторая демонстрация была разогнана полицией, а 35 человек, среди которых оказался и В. В. Хлебников, арестованы на месяц.
Мать поэта, Е. Н. Хлебникова, об этих событиях написала следующее: «Осенью он начал посещать университет. С удовольствием ходил на лекции и увлекался математикой. 5 ноября была студенческая демонстрация. Полиция разгоняла учащихся. Отец пошёл и уговаривал Витю уйти, но он остался. Когда стали арестовывать, многие убегали почти из-под копыт конной полиции. Витя не бежал, а остался. Как он объяснял потом: ”надо же было кому-нибудь и отвечать”. Его записали, и на другой день полицейский увел в тюрьму. В тюрьме он провёл месяц… С этих пор с ним произошла неузнаваемая перемена: вся его жизнерадостность изчезла, он с отвращением ходил на лекции или совсем их не посещал» (Из неизданных воспоминаний).
Потеряв всякий интерес к обучению, Хлебников почти сразу после освобождения уезжает с одним из друзей-студентов в деревню под Ярославлем, а 14 февраля 1914 года выходит приказ о его отчислении из университета. Поскольку возвращение в Казань более не имеет смысла, поэт отправляется в Москву, где с удовольствием изучает памятники искусства, уделяя особое внимание древнерусской архитектуре.
28 июля 1904 года Виктор повторно поступает в Казанский университет на естественное отделение физико-математического факультета. На этот раз он исправно посещает лекции, а в свободное от учёбы времени ходит на митинги и даже участвует в революционном кружке. И хотя писать стихи Хлебников начал ещё в гимназии, его первые серьёзные литературные опыты относятся ко времени пребывания в университете. Со временем жизнь в Казани и революционная романтика стали тяготить поэта, и весной 1908 года он переехал в Петербург.
Становление Велимира
18 сентября 1908 года В. В. Хлебникова зачислили на третий курс естественного отделения физико-математического факультета Петербургского университета. Однако литература привлекает юношу куда больше, чем биология и другие естественные науки. В Петербурге Хлебников входит в круг акмеистов и символистов (Л. Гумилев, В. Каменский, М. Кузмин и др.) сближается с поэтом В. Ивановым.
В 1908 году молодой поэт под псевдонимом «Велимир Хлебников» выступает в печати со стихотворением «Искушение грешника», но настоящую известность ему принесли опубликованные в 1910 году «Смехачи» («Студия импрессионистов») и «Зверинец» («Садок судей»). Через Каменского Хлебников знакомится с братьями Бурлюками, с М. Матюшиным и его женой Е. Гуро).
Застать поэта на одном месте практически невозможно. То он гостит у родных в Астрахани, то вдруг срывается в Москву, затем уезжает в Петербург, а оттуда в Куоккала, где встречается с И. Репиным, К. Чуковским, В. Маяковским, Л. Андреевым, И. Пуни, М. Матюшиным, Н. Евреиновым. И повсюду Хлебников пишет, пишет жадно и много, иногда надолго задумывается, будто ожидая подсказки от вселенной. Судьба написанного его мало интересовала: рукописи он запихивал в наволочку, что-то терял, иногда начинал писать новое поверх уже законченного произведения или покрывал листок с готовыми стихами затейливым «узором» математических формул. Уверенный в гениальности приятеля Д. Бурлюк старался собирать за Велимиром небрежно брошенные рукописи, но многое все равно было утеряно. Похвалы поэт любил и страшно гордился, когда его печатали. Каждый свежий журнал Хлебников сосредоточенно листал в поисках своих стихов, даже если он туда их не посылал.
Примечательно, что обладающий обширными научными познаниями и горячо рассуждающий о судьбах человечества поэт был абсолютно беспомощен в бытовых вопросах. Где бы он ни жил, его комната выглядела всегда одинаково: захламленная «берлога», кровать без белья, а вместо подушки – набитая черновиками наволочка. К собственному внешнему виду поэт тоже был равнодушен, мог не мыться и не переодеваться годами. Денег у него никогда не было, а те небольшие суммы, что изредка появлялись, Хлебников бездумно тратил на дорогостоящие безделушки или одалживал малознакомым людям и тут же забывал об этом.
В 1914 году в свет выходит альманах «Пощёчина общественному вкусу», в предисловии к которому изложены основные принципы раннего футуризма. В своеобразном послании, подписанном Д. Бурлюком, В. Маяковским, В. Хлебниковым, А. Кручёных, футуристы призывали «сбросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с парохода современности», а также заявляли свои права на использование произвольных и производных слов (слово-новшеств). «Пощечину…» ждало всеобщее негодование и бесчисленные насмешки.
Бросая вызов обществу, футуристы нередко устраивали «эстрадные бунты»: появлялись на людях в нелепых одеждах, с разрисованными лицами. Хлебников в подобных представлениях участвовал редко. Он был одержим поэзией и созданием новых слов (неологизмов). С 1910 по 1914 гг. им было написано множество произведений, среди которых стихотворение «Мария Вечора», поэма «Журавль», пьеса «Маркиза Дезес».
Военная служба
В 1916 году знакомых Хлебникова потрясла невероятная новость: Велимира, известного всем пацифиста, призвали в действующую армию. Беспрерывная муштра и прочие «прелести» военной жизни стали для поэта непосильным испытанием, о чем он поспешил уведомить родных в письме от 4 июня 1916 года: «Я в мягком плену у дикарей прошлых столетий. Писем давно не получаю. 1 посылку получил и 20 рублей. Больше ничего. 15 мая была комиссия, и меня по милости капитана Супротивного назначили в Казань на испытание в Казанский военный госпиталь. Но я до сих пор не отправлен. Я много раз задаю вопрос: произойдёт или не произойдёт убийство поэта, больше – короля поэтов, Аракчеевщиной? Очень скучно и глупо».
Перевод в «чесоточную команду» несколько облегчил жизнь поэта. Муштры здесь не было, но казарменная атмосфера угнетала беднягу. В один прекрасный день на имя Д. Петровского пришла открытка, в которой Хлебников написал: «Король в темнице, король томится. В пеший полк девяносто третий, я погиб, как гибнут дети». Почувствовав в этих строчках безысходную тоску, Петровский взял с собой все деньги, что у него были (15 рублей) и поехал навестить погибающего «короля».
В связи с приездом брата (так представился визитер) Хлебникову дали короткий отпуск. Приятели погуляли, потом Петровский и Татлин устроили совместное выступление, на котором Велимир прочитал антивоенный доклад «Чугунные крылья». Было в его отстранённости от действительности что-то от блаженного. Взводные, которым приходилось ставить Хлебникова под ружьё в сапогах с гвоздями, признавались Д. Петровскому, что невольно испытывали угрызения совести от того, что заставили страдать этого «чудака» и «грязнюху», не способного даже правильно застегнуть шинель и совершенно не переносящего вида крови. Когда же они узнали о том, кем является их странный товарищ и какова его роль в литературе, пренебрежение сменилось уважением.
Об увольнении из армии Хлебников хлопотал беспрестанно, но все его письма оставались без ответа. Стараниями друзей он ненадолго был признан умалишённым и 3 месяца провел провёл в астраханской больнице среди душевнобольных. За это время поэт подготовил к публикации и отправил издателю несколько статей и стихотворений. В ноябре 1916 года Хлебникова отправили рядовым в саратовский пехотный полк. В творчестве 1914-1916 гг. наблюдаются антивоенные настроения: своё неприятие насилия Велимир выразил в поэмах «Берег невольников» и «Война в мышеловке». Постепенно отрицание войны перерастает в мечты об идеальном Государстве времени, которое Хлебников описывает в утопической декларации «Труба марсиан».
Только после Октябрьской революции поэт окончательно простился с солдатчиной. В последние годы военной службы он дважды переболел тифом и дважды побывал в плену, причём, как в красном, так и в белом (его, никогда не имевшего при себе документов, подозревали то в шпионаже, то в дезертирстве).
Председатель земного шара
Октябрьскую революцию 1917 года Хлебников принял сразу и безоговорочно. Она представлялась ему не просто вооруженным восстанием, а неким космическим переворотом. В своём автобиографическом рассказе «Октябрь на Неве» поэт в красках описал свои чувства и настроения в преддверии величайших по его мнению перемен.
Зиму 1917-1918 гг. поэт проводит у родственников в Астрахани, а весной приезжает в Москву, затем снова пытается вернуться в Астрахань, но из-за отсутствия денег застревает в Казани и после недолгих раздумий подается в Нижний Новгород, где участвует в альманахе «Без муз», выпускаемом местными литераторами. Несколько стихотворений были напечатаны в нижегородской газете.
В начале 1919 года Хлебников вновь появляется в Москве, откуда спустя несколько месяцев перебирается в Харьков. На все попытки друзей приучить Велимира к оседлой жизни, тот отвечает, что у него свой «особенный путь». На Украине после гражданской войны царили голод и разруха, но именно харьковский период является наиболее плодотворным для поэта. В это время написаны ряд известных стихотворений и поэм, таких как «Ладомир», «Лесная тоска», «Три сестры», «Поэт».
19 апреля 1920 года в харьковском театре состоялась пафосно-шутовская церемония избрания Хлебникова «председателем земного шара», устроенная С. Есениным и А. Мариенгофом. Вот как последний описал это действо: «Неделю спустя перед тысячеглазым залом совершается ритуал. Хлебников в холщовой рясе, босой и со скрещенными на груди руками выслушивает читаемые Есениным и мной акафисты, посвящающие его в «председатели». После каждого четверостишия, как условлено, он произносит: «Верую…»
В начале осени 1920 года Хлебников уезжает из Харькова и пытается пробраться на юг. Наконец 22 сентября ему выдали заветное удостоверение на поездку в Баку. По пути к месту службы поэт ненадолго остановился в Ростове, где на сцене одного из местных театров была поставлена его пьеса «Ошибка смерти». По прибытии Хлебников устраивается в бакинское отделение КавРоста, где активно участвует в изготовлении агитационных плакатов и лозунгов, а также числится лектором Политотдела Каспийского флота. Ему выписали паек, карточку на обед, так что перезимовал поэт относительно безбедно: писал лозунги и стихи, ходил обедать в столовую, а ночью укладывался спать прямо на рабочем столе, среди красок, кистей и прочего хлама. Одеялом ему служил неоконченный плакат. Позднее его забрал к себе художник Доброковский, живший в мастерской при общежитии.
Персия
Дотянув до весны, Хлебников принялся хлопотать о назначении в Персию. Мечта побывать на Востоке сбылась: поэт получил место лектора при штабе революционной иранской армии и 14 апреля 1921 года прибыл в Иран. Освободившись от условностей цивилизации, Велимир почувствовал себя в своей стихии. Он безропотно переносит все тяготы походной жизни, много работает и публикует несколько стихотворений в газете «Красный Иран». В свободное время поэт бродит по окрестностям, купается в море, записывает на обрывках бумаги новые стихи, занимается математическими вычислениями для «Досок судьбы и подумывает тайком перебраться в Индию. Выглядел на тот момент «председатель земного шара» весьма живописно: босой, с нечесаной гривой длинных волос, в мешковатой рубахе и просторных штанах на голое тело. За оборванность и отрешенный взгляд местные жители прозвали Хлебникова «гулль-муллой» (дервишем).
В стране своих грез Велимир-дервиш пробыл недолго. После очередного государственного переворота большевики вывели свои войска из Персии, и в июле 1921 года Хлебников вернулся в Баку, а уже в августе уехал в Железноводск. В память о пребывании на Востоке им написана автобиографическая поэма «Труба Гулль-муллы».
В Железноводске
В Железноводске поэт намеревался жить на крыше полуразрушенного санатория, но затем принял приглашение сестер Самородовых и поселился у них на даче. О. Самородова вспоминала, что хозяйка дома, сухонькая, сварливая старушка, отчего-то сразу невзлюбила странного постояльца и всячески пыталась загрузить его делами, хотя всем окружающим было понятно, что Хлебников серьёзно болен. Шатающийся на ходу Велимир покорно таскал из леса огромные вязанки хвороста, двигал мебель и выполнял другие поручения.
Несмотря на слабость Хлебников продолжал много работать. Он пересматривал старые записи, что-то рвал, что-то записывал в большую конторскую книгу. Наиболее ценные для себя рукописи поэт складывал теперь не в наволочку, а в большой ящик, в котором когда-то держали кур, остальные безжалостно разбрасывал. Клочки бумаги, исписанные его убористым почерком валялись на садовых дорожках, белели под деревьями и на кустах роз.
Несколько дней Хлебников пролежал в горячечном бреду, но встал ещё слабее, чем был до этого. Сёстры Самородовы уговаривали Велимира поехать в Пятигорск на лечение, и он как будто согласился с их доводами, куда-то съездил, с кем-то договорился и в середине октября 1921 года ушёл из Железноводска. Со своими добросердечными компаньонками поэт больше не виделся.
Последние годы жизни
Сотрудники пятигорского информационного отдела ТерРоста были немало удивлены, когда узнали в пришедшем к ним оборванном незнакомце известного поэта Велимира Хлебникова. Неожиданный гость уверенно сообщил, что направлялся в Москву, но в Хасавюрте его обокрали и скинули с поезда. Поскольку подходящей должности для столь блестящего литературного гения не нашлось, Хлебникову предложили место ночного сторожа при Доме печати. Он охотно согласился. От учреждения поэту выписали скромный паек и выдали самое необходимое: постель, брюки с гимнастеркой, шапку и английские ботинки. Почти сразу Хлебникова определили на амбулаторное лечение в Кавминвод, а позднее перевели в одну из пятигорских лечебниц. Велимир взбодрился и уверял окружающих, что всем доволен. Днём он бродил по городу, а по ночам и писал. То было нелегкое время: Кавказ и Поволжье изнывали от засухи. На улицах Пятигорска подбирали людей, умерших от голода. Впечатления об увиденном и пережитом поэт отразил в своих произведениях «Осень», «Три обеда», «Голод». В этот же период написано несколько крупных поэм: «Ночь перед Советами», «Ночной обыск», «Настоящее».
В конце ноября 1921 года курс лечения прервался. Хлебников, наскоро собрав свои нехитрые пожитки, уехал с санитарным поездом в Москву, ему не терпелось опубликовать написанное. Дорога заняла почти месяц. В первопрестольную поэт прибыл совершенно разбитым и тут же попал в больницу с жестокой горячкой. Едва поправив здоровье, поэт с воодушевлением принимается за работу: переписывает несколько стихотворений и поэм, готовит к печати «Зангези», издает «Доски судьбы». Несмотря на физическую слабость, он полон сил и надежд. В письме к матери он делится своими планами на ближайшее будущее: «Я по-прежнему в Москве, готовлю книгу, не знаю, выйдет ли она в свет; как только будет напечатана, я поеду через Астрахань на Каспий; может быть, будет иначе, но так мечтается. Мне живётся так себе, но в общем я сыт-обут, хотя нигде не служу. Моя книга – мое главное дело, но она застряла на первом листе и дальше не двигается».
Как и раньше, Хлебников не может подолгу оставаться на одном месте. В мае 1922 года он вместе с издателем Митуричем отправляется в село Санталово под Нижним Новгородом. Поэт надеялся пожить в тишине, отдохнуть и поправить здоровье. Дорога предстояла неблизкая: от железной дороги до места путникам пришлось долго идти пешком и спать на голой земле. В Санталове поэт окончательно разболелся и 28 июня 1922 года скончался. Последней точкой на карте странствий вечного скитальца стал тихий погост в деревне Ручьи Нижегородской губернии. В 1960 году прах В. Хлебникова был перенесен в Москву и погребен на Новодевичьем кладбище.