«Иоанн Преподобный» А. Одоевский

(Гробокопатель)

1

Уже дрожит ночей сопутница
Сквозь ветви сосен вековых,
Заговоривших грустным шелестом
Вокруг безмолвия могил.

Под сенью сосен заступ светится
В руках монаха – лунный луч
То серебрится вдоль по заступу,
То, чуть блистая, промолчит.

Устал монах… Могила вырыта.
Облокотясь на заступ свой,
Внимательно с крутого берега
На Волхов труженик глядит.

Проводит взглядом волны темные –
Шумя, пустынные, бегут,
И вновь тяжелый заступ движется.
И вновь расходится земля.

Кому могилу за могилою
Готовит старец? На свой труд
Чернец приходит до полуночи,
Уходит в келью до зари.

2

Не саранчи ли тучи шумные
На нивах поглощают золото?
     Не тучи саранчи!
Что голод ли с повальной язвою
По стогнам рыщет, не нарыщет?
     Не голод и не мор.

Софии поглощает золото,
По стогнам посекает головы
     Московский грозный царь.
Незваный гость приехал в Новгород,
К святой Софии в дом разрушенный
     И там устроил торг.

Он ненасытен: на распутиях,
Вдоль берегов кручинных Волхова,
     Во всех пяти концах,
Везде за бойней бойни строятся,
И человечье мясо режется
     Для грозного царя.

Средь площади, средь волн немеющих
Блестящий круг описан копьями,
     Стоит над плахою палач; –
Безмолвно ждут… вдруг площадь вскрикнула,
Глухими отозвалось воплями
     Паденье топора.

В толпе монах молился шепотом,
В молитвенном самозабвении
     Он имя называл.
Взглянул… Палач, покрытый кровию,
Держал отсеченную голову
     Над бледною толпой.

Он бросил… и толпа отхлынула.
Палач взял плат… отер им медленно
     Свой каплющий топор,
И поднял снова… Имя новое
Святой отец прерывным шепотом
     В молитве поминал.

Он молится, а трупы падают.
Неутолимой жаждой мучится
     Московский грозный царь.
Везде за бойней бойни строятся
И мечут ночью в волны Волхова
     Безглавые тела.

3

Что, парус, пена ли белеется
На темных Волхова волнах?
На берег пену с трупом вынесло,
И тень спускается к волнам.

Покровом черным труп окинула,
Его взложила на себя
И на берег под ношей влажною
Восходит медленной стопой.

И пена вновь плывет вдоль берега
По темным Волхова волнам,
И тихо тень к реке спускается,
Но пена мимо пронеслась.

Опять плывет… Во тьме по Волхову
Засребрилася чешуя
Ответно облаку блестящему
В пространном сумраке небес.

Сквозь тучи тихий рог прорезался,
И завиднелись на волнах
Тела безглавые, и головы,
Качаясь медленно, плывут.

Людей развалины разметаны
По полусумрачной реке, –
Течет живая, полна ласкою,
И трупы трепетно несет.

Стоит чернец, склонясь над Волховом,
На плечи он подъемлет труп,
И на берег под ношей влажною
Восходит медленной стопой.

1829 или 1830 (?)