«Иоанн Преподобный» А. Одоевский
(Гробокопатель)1Уже дрожит ночей сопутница
Сквозь ветви сосен вековых,
Заговоривших грустным шелестом
Вокруг безмолвия могил.Под сенью сосен заступ светится
В руках монаха – лунный луч
То серебрится вдоль по заступу,
То, чуть блистая, промолчит.Устал монах… Могила вырыта.
Облокотясь на заступ свой,
Внимательно с крутого берега
На Волхов труженик глядит.Проводит взглядом волны темные –
Шумя, пустынные, бегут,
И вновь тяжелый заступ движется.
И вновь расходится земля.Кому могилу за могилою
Готовит старец? На свой труд
Чернец приходит до полуночи,
Уходит в келью до зари.2Не саранчи ли тучи шумные На нивах поглощают золото? Не тучи саранчи! Что голод ли с повальной язвою По стогнам рыщет, не нарыщет? Не голод и не мор. Софии поглощает золото, По стогнам посекает головы Московский грозный царь. Незваный гость приехал в Новгород, К святой Софии в дом разрушенный И там устроил торг. Он ненасытен: на распутиях, Вдоль берегов кручинных Волхова, Во всех пяти концах, Везде за бойней бойни строятся, И человечье мясо режется Для грозного царя. Средь площади, средь волн немеющих Блестящий круг описан копьями, Стоит над плахою палач; – Безмолвно ждут… вдруг площадь вскрикнула, Глухими отозвалось воплями Паденье топора. В толпе монах молился шепотом, В молитвенном самозабвении Он имя называл. Взглянул… Палач, покрытый кровию, Держал отсеченную голову Над бледною толпой. Он бросил… и толпа отхлынула. Палач взял плат… отер им медленно Свой каплющий топор, И поднял снова… Имя новое Святой отец прерывным шепотом В молитве поминал. Он молится, а трупы падают. Неутолимой жаждой мучится Московский грозный царь. Везде за бойней бойни строятся И мечут ночью в волны Волхова Безглавые тела.3Что, парус, пена ли белеется
На темных Волхова волнах?
На берег пену с трупом вынесло,
И тень спускается к волнам.Покровом черным труп окинула,
Его взложила на себя
И на берег под ношей влажною
Восходит медленной стопой.И пена вновь плывет вдоль берега
По темным Волхова волнам,
И тихо тень к реке спускается,
Но пена мимо пронеслась.Опять плывет… Во тьме по Волхову
Засребрилася чешуя
Ответно облаку блестящему
В пространном сумраке небес.Сквозь тучи тихий рог прорезался,
И завиднелись на волнах
Тела безглавые, и головы,
Качаясь медленно, плывут.Людей развалины разметаны
По полусумрачной реке, –
Течет живая, полна ласкою,
И трупы трепетно несет.Стоит чернец, склонясь над Волховом,
На плечи он подъемлет труп,
И на берег под ношей влажною
Восходит медленной стопой.
1829 или 1830 (?)