«Издревле» К. Бальмонт

1

Спокойная зеленая трава,
Вершины скал, шатры небес, лиловы.
Такие ткани часто носят вдовы.
А в небосини тихие слова.

Неслышные, лишь видные едва,
В ней тучки, млея, рвут свои покровы.
Издревле их сплетенья вечно новы,
Лишь сказкой их любовь стеблей жива.

Клочок к клочку, белея, жмется плотно,
Уже не рвут они сквозную ткань,
А изменяясь ткут свои полотна.

Лавинный ход, снега, и бой, и брань.
Огонь к огню стремится безотчетно.
Душа спала. Гроза грохочет. Встань.

2

Сквозь буквы молний, долу с выси дань,
Скользит псалом, он обернется громом.
Два разных рденья стали водоемом,
И звук дождя – как голос древних нянь.

Усни. Проснись. Забудь. Не видь. Но глянь.
Седые Мойры грезят по изломам.
В ненайденном блаженство, лишь в искомом.
Хоти. Цвети. Но, раз расцвел, увянь.

Все тот же звук, сквозь пряжу дней, доныне.
Седые Мойры, здесь я слышу вас,
Вдыхая вздохом крепкий дух полыни.

Вся радуга – в тончайшей паутине.
Свет звездный жив, когда в поблекший час
Шар Солнца потонул в морской пустыне.

3

За краткий миг сердечной благостыни
Приму, приму тягучие часы.
И верный пахарь черной полосы,
Молельник и слуга лесной святыни.

Мне сладко знать, что глуби неба сини,
Что рожь моя исполнена красы,
Что для моих коней взойдут овсы,
Что золото есть в горной сердцевине.

Снует челнок, прядя мечту к мечте,
Да маревом заполнятся пустоты,
Когда меня вопросит Голос: «Кто ты?» –

Я пропою на роковой черте:
«Я сумрак тучки, полной позолоты,
Цветок, чья жизнь – кажденье Красоте».

Сборник «Ясень» (1916).