«Мельник» Я. Полонский

(Посвящается А. Н. Островскому)

Мельник с похмелья в телеге заснул;
‎     Мельника будит сынишка:
«Батька! куда ты с дороги свернул?»
‎‎     – Полно ты, полно, трусишка!..

Глуше, все глуше становится лес…
‎‎     Что там? Не месяц ли всходит?
Али, с зажженой лучиною, бес
‎‎     Между деревьями бродит?
Едет старик, инда сучья трещат…
«Батька! куда ты? Ворочай назад!»

– Что ты боишься! чего ты кричишь!
‎‎     Это костры зажигают;
Через огни девки прыгают, – слышь, –
‎‎     Наши ребята гуляют.

Смотрит ребенок, и видит – огни, –
‎‎     Искры летят, тени пляшут;
Ведьма за ведьмой сквозь дым, через пни
‎‎     Скачут, хохочут и машут…
Лешего морда в телегу глядит:
«Батька! мне страшно!» ребенок кричит.

– Что тут за страсти! откуда ты взял!
‎‎     Бил я тебя – бил, да мало!
Что за беда, что народ загулял
‎‎     В ночь под Ивана-купала.

Пышут огни; вот, из лесу идет
‎‎     Мельника старшая дочка;
Косы свои распустила, поет:
‎‎     «Эхма ты, ноченька–ночка!»
Парень ее сзади ловить рукой…
Крикнул ей мельник: «Куда ты? постой!..»

– Батюшка, батюшка! молвила дочь, –
‎‎     Дай уж ты мне нагуляться, –
Так нагуляться, чтоб было не в мочь
‎‎     Завтра с постели подняться.

Пышут огни; вот, качаясь, идет
‎‎     Мельника младшая дочка;
Вся разгоревшись, идет она – льнет
‎‎     К белому телу сорочка.
«Эх!» говорит, «загуляю, запью
Злую неволю-кручину свою!..»

«Дам я вам знать, как без спроса гулять!»
‎‎     Мельник ворчит: «эко дело!..»
Медленно стал он с телеги слезать, –
‎‎     С лысины шапка слетела.

Слез он и видит, – в шубенке стоит
‎‎     Кум его, – точно Еремка.
Зубы оскаливши, – «кум», говорит,
‎‎     «Полно серчать-то, – пойдем-ка,
Выпьем-ка с горя… Чего замигал?..
Али ты, милый, меня не узнал!»

– «Как не узнать!» глухо молвил старик,
‎‎     «Ну, и пойдем… обоприся…»
– «Батька!» раздался ребяческий крик:
‎‎     «Это не кум… воротися!»

Мельник не слышит – и с кумом своим
‎‎     Стал за кострами теряться…
Хохот, как буря, пронесся за ним;
‎‎     Начали тени сгущаться;
И красноватыми пятнами стал
Дым пропадать, пропадать – и пропал.

Только туман из-за низменных пней
‎‎     Смутно белел, да во мраке
Дождик дробил по листам, да ручей
‎‎     Глухо ворчал в буераке.

Изредка воздух ночной доносил
‎‎     Шорох проснувшихся галок…
«Батька!» в лесу раздавалось, и был
‎‎     Голос тот робок и жалок…
К утру ребята с рогатиной шли
В лес по медведя – телегу нашли…

Мельника труп был отыскан во рву,
‎‎     В луже с болотною тиной.
Мальчик дрожал и весь день наяву
‎‎     Бредил одной чертовщиной.

Слухи пошли по деревне, как бес
‎‎     Душу сгубил. Толковали:
«Черт ли понес к ночи пьяного в лес!
‎‎     Пьян, так от лесу подале».
Но и доныне душа старика
Стонет в лесу позади кабака…

1859 г.