Николай Некрасов: биография
Николай Алексеевич Некрасов – поэт, прозаик, публицист, автор эпических поэм «Кому на Руси жить хорошо» и «Мороз, Красный нос», творчество которого оказало существенное влияние на развитие русской, а впоследствии и советской, литературы.
Детство и отрочество
Отец поэта, Алексей Сергеевич Некрасов, происходил из знатной дворянской, некогда очень богатой семьи. Зажиточный помещик, бравый поручик егерского полка он нравился женщинам, и немудрено, что однажды в него влюбилась наивная Елена (по другим данным мать поэта звали Александрой) Закревская, дочь богатого херсонского посессионера. Вопреки родительской воле в 1817 г. юная барышня тайком обвенчалась с малообразованным армейским офицером, а в 28 ноября (10 декабря по н. с.) 1821 г. у супругов родился сын Николай. До 1823 г. Некрасовы жили в г. Немиров Подольской губернии.
Детство будущего поэта прошло в селе Грешнево Ярославской губернии, родовом имении отца, куда Алексей Сергеевич, выйдя в отставку, перевез семью из Подолии. Дела в поместье были сильно запущены, и, дабы поправить материальное положение, Некрасов-старший стал исправником. Отцовская должность предполагала постоянные разъезды по окрестным селам, и Алексей Сергеевич часто брал с собой маленького Колю. С малых лет будущий поэт насмотрелся на людское горе и нужду. Не было счастья и в семье Некрасовых. Деспот-отец тиранил мать и детей (у Николая было 13 братьев и сестёр), учинял зверские расправы над крестьянами. Под окнами родного дома, стоявшего на Владимирском тракте, днём и ночью вереницей шли на каторгу арестанты.
В 1832 г. 11-летнего Николая отдали в ярославскую гимназию, но поскольку написание сатирических стишков увлекало мальчугана куда больше, чем учёба, из пятого класса отцу пришлось его забрать. На этом образование будущего поэта было завершено.
Голодный студент
По настоянию отца, который мечтал о военной карьере для своего любимца, в 1838 г. Николай отправился в Петербург поступать в дворянский полк. И почти поступил, но встретив гимназического приятеля А. Глушицкого, неожиданно передумал и решил получить высшее образование. Алексей Сергеевич пригрозил, что в случае ослушания непокорный сын останется без материальной поддержки. Однако Николай сделал по-своему. Вступительный экзамен в Петербургский университет он провалил и определился вольнослушателем на филологический факультет.
Разгневанный родитель сдержал своё слово: за все время обучения в университете (1839-1841 гг.) Николай не получил ни копейки денег, ни единого гостинца. Ходить в университет было некогда, все время уходило на поиски заработка. Некрасов терпел страшную нужду, задолжал немалую сумму отставному солдату, у которого снимал комнатку. Доходило до того, что он заходил в трактиры и, прикрываясь газетой, жадно собирал с тарелок недоеденный хлеб. Однажды ноябрьским вечером он пошёл навестить приятеля, а когда вернулся, солдат его не пустил. Над лишившимся крова юношей сжалился проходивший мимо нищий. Он отвел Николая в приют для бездомных на окраине города. Там, в убогой ночлежке поэт не только согрелся и выспался, но и заработал: написал за несколько копеек одному из «постояльцев» приюта прошение.
Со временем дела пошли в гору. Некрасов давал частные уроки, публиковал незатейливые статейки в «Литературной газете» и в «Литературном прибавлении к «Русскому инвалиду», под псевдонимом «Перепельский» ставил водевили на сцене Александринского театра, его азбуки в стихах и сказки печатались в лубочных изданиях. Каждую свободную копейку Николай откладывал и в 1840 г. при поддержке влиятельных знакомых издал свой первый сборник «Мечты и звуки». Фурора книга не произвела, некоторые критики (в том числе и В. Белинский) отозвались о ней весьма прохладно, но так или иначе начало литературной деятельности было положено.
В 1840-х Некрасов устроился в библиографический отдел «Отечественных записок», лично познакомился с Белинским и выпустил в свет ряд альманахов: «Статейки в стихах без картинок», «Физиология Петербурга», «1 апреля» и др.
«Я зову её, желанную…»
На личном фронте у Некрасова случались и победы, и поражения, но в 1842 г. он встретил ту, которая раз и навсегда изменила его жизнь. Авдотья Яковлевна Панаева (в девичестве Брянская), изящная брюнетка с бархатными глазами, славилась на весь Петербург своей красотой и благочестивым нравом. Она родилась в актерской семье, но с детства мечтала о литературной карьере. Услышав от кого-то об английской романистке Жорж Санд, Авдотья однажды обрядилась в отцовские брюки, нарисовала углем себе щегольские усики и вышла в таком виде к родителям с заявлением, что намерена стать писательницей. Брянские всполошились и решили немедленно выдать взбалмошную дочь замуж. Долго искать жениха не пришлось: весьма кстати подвернувшийся журналист Иван Панаев и стал супругом юной красавицы.
В середине 40-х годов у Панаевых собирался весь цвет отечественной литературы. В уютной гостиной их дома подолгу засиживались Тургенев, Грановский, Белинский, Достоевский, Гончаров, Герцен и др. Многие из них не сводили глаз с Авдотьи. Иван Панаев лишь насмешливо наблюдал за тем, как очередной поклонник пытается приударить за его женой. Сам он, повеса, кутила и фанфарон, потерял интерес к Авдотье почти сразу после свадьбы и, предоставив ей полную свободу, пустился во все тяжкие. Однако благовоспитанная брюнетка приветливо улыбалась гостям, подливала им чай и решительно отклоняла ухаживания многочисленных кавалеров. Амбициозного 22-летнего поэта Некрасова она поначалу тоже отвергла. Дерзкий и горячий Николай отказа не принял и во что бы то ни стало решил добиться ответного чувства. Спустя несколько дней после знакомства он во время совместной прогулки прилюдно бросился в Фонтанку, совершенно не умея плавать. Едва влюбленного поэта спасли и привели в чувство, он заявил Авдотье, что в случае повторного отказа он снова прыгнет. И сердце красавицы дрогнуло, но заветной близости с ней Николаю пришлось ждать долго.
Лето 1846 г. Некрасов провёл с Панаевыми в их имении под Казанью. Здесь мужчины обсудили все вопросы, касающиеся выкупа и возрождения журнала «Современник», основанного ещё А. С. Пушкиным. Здесь же Николай Алексеевич и Авдотья Яковлевна объяснились друг другу в любви.
«Современник»
По возращении в Петербург Некрасов поселился с Авдотьей в панаевском особняке, под одной крышей с её законным мужем. Этот странный «роман на троих» в Петербурге не обсуждал и не осуждал только ленивый. Редкий день в доме обходился без скандала. Некрасов ревновал возлюбленную к Панаеву и закатывал ей грандиозные истерики, за ссорой следовало столь же бурное примирение.
Тем временем «Современник» процветал. Талантливый издатель Некрасов, взваливший на себя большую часть дел, обладал уникальным литературным чутьем. На страницах журнала публиковались произведения талантливейших авторов: И. Тургенева, И. Гончарова, Д. Григоровича, Г. Успенского, А. Герцена, Н. Огарева, Н. Добролюбова, Л. Толстого, Ф. Достоевского, А. Островского, Н. Чернышевского. В соавторстве с Авдотьей Яковлевной, писавшей под псевдонимом «Станицкий», Некрасов создал стихотворный «Панаевский цикл» и несколько романов, имевших большой успех.
В 1849 г. Панаева родила от поэта сына, но мальчик появился на свет слабеньким и через несколько часов умер. Чтобы заглушить боль и поправить здоровье, несчастная женщина уехала на лечение за границу, сделав тем самым первый шаг к разрыву. Николай Алексеевич посылал любимой трепетно-нежные письма, она отвечала равнодушными отписками, но всё-таки вернулась к нему. В 1851 г. они написали ещё один совместный роман «Мертвое озеро». А дальше все стало только хуже. Некрасов то кричал и бранился, то держался нарочито отчужденно, еще недавно близкая и родная Авдотья стала непомерно раздражать его своей «покорной грустью». В таком «подвешенном» состоянии пара прожила ещё несколько лет.
В середине 50-х Николай Алексеевич заболел горловой болезнью и отправился на лечение в Италию. Поездка пошла ему на пользу. Вернувшись домой, он с новыми силами принялся за работу: закончил поэму «Саша», написал ряд известных стихотворений, таких как «Школьник», «Забытая деревня», «Поэт и гражданин». Изданный в 1856 г. сборник «Стихотворения Н. А. Некрасова» принёс поэту всероссийскую известность, а вышедшие следом «Крестьянские дети» и «Коробейники» только укрепили его популярность среди читателей.
На манифест об отмене крепостного права Николай Алексеевич отреагировал крайне отрицательно. В стихотворении «Свобода» он выразил свои мысли о плачевных последствиях александровской реформы. В «Современнике» тоже не все ладилось, практически одновременно журнал лишился своих идейных вождей: в 1861 г. умер Добролюбов, а Чернышевского арестовали и сослали в Сибирь. В 1862 г. завершился многолетний роман поэта с Панаевой. После смерти законного супруга Авдотья Яковлевна ушла от Некрасова, через 2 года вышла замуж за критика Головачёва, родила дочь и продолжила зарабатывать на жизнь литературными трудами. В том же 1862 г. деятельность «Современника» была временно приостановлена за «вредное направление».
Ода генералу Муравьёву-Виленскому
В годы тяжелой и безнадежной борьбы за любимый журнал Некрасов написал одно из самых своих лучших произведений – поэму «Мороз, Красный нос», к этому же периоду относится создание стихотворения «Орина, мать солдатская». В 1864 г. Николай Алексеевич отправился в трехмесячный европейский вояж. Его сопровождали очаровательные спутницы: родная сестра Анна Алексеевна и французская танцовщица Селина Лефрен, с которой поэт познакомился годом раньше. Француженка покорила Некрасова веселым лёгким нравом, и встречи с ней доставляли ему огромное удовольствие. Селина гостила в имении поэта, неоднократно ездила с ним заграницу.
Между тем над «Современником» сгустились тучи. 14 апреля цензор Феофил Толстой прислал Некрасову тайную записку с предупреждением о готовящемся закрытии журнала. В то же время председатель Английского клуба граф Строганов посоветовал Николаю Алексеевичу подготовить для генерала Муравьёва-Виленского стихи и прочитать их на торжественном приёме. Некрасов сочинил в честь влиятельного гостя хвалебную оду.
Этот обед участникам Английского клуба и сотрудникам «Современника» запомнился надолго. Некрасов заискивающе заглядывал генералу в глаза и соглашался с ним во всем. После окончания торжества он отвел Муравьева-Виленского, прозванного в народе Муравьёвым-вешателем, и прочёл ему свой «стихотворный привет». Текст сего произведения не сохранился, но по свидетельству современников, поэт превозносил в нем самого генерала и призывал не щадить всех революционно настроенных.
Весть о выходке Некрасова, имевшего репутацию революционного демократа, быстро разлетелась по Петербургу и вызвала бурю негодования. От поэта отвернулись друзья, ежедневно Николай Алексеевич получал оскорбительные письма и собственные портреты с подписью «Подлец!», в прессе появились сатиры, эпиграммы и пасквили. Самым обидным оказалось то, что все попытки спасти журнал оказались напрасными. В 1866 г. «Современник» прекратил своё существование.
До последних дней жизни Некрасов корил себя за это происшествие. Перед смертью ему и вовсе стало казаться, что Белинский и Чернышевский смотрят с портретов на него осуждающие.
Стоит сказать, что, восхищаясь недюжинным талантом Некрасова-поэта, многие современники недолюбливали и презирали моральные качества Некрасова-человека. Ещё до злополучной оды Муравьеву, Панаева при непосредственном участии Николая Алексеевича отсудила у Н. Огарёва его имение. За это А. Герцен называл Некрасова «гадким негодяем» и «стервятником». Кавелин и Анненков считали, что Некрасов обобрал до нитки больного Белинского. Кроме того, в обществе было хорошо известно о литературном барышничестве поэта. Тургенев рассказывал, что продал Некрасову «Записки охотника» за 1000 рублей, а тот тут же перепродал рукопись другому издателю за 2500.
«Отечественные записки»
Как издатель Некрасов бездействовал недолго. В 1868 г. он арендовал «Отечественные записки» и возглавлял их до самой своей смерти. По коммерческому успеху новое детище поэта не уступало «Современнику». Николай Алексеевич привлек к сотрудничеству М. Е. Салтыкова-Щедрина, в отделе беллетристики регулярно печатались произведения А. Островского и Г. Успенского. Сам же поэт увлеченно писал эпическую поэму «Кому на Руси жить хорошо». Тогда же были написаны поэмы «Русские женщины» и «Дедушка».
Игрок и охотник
Страсть к карточной игре Некрасову передалась по наследству. Известно, что ещё прапрадед поэта, Яков Иванович, однажды враз спустил все своё имущество, потом вновь разбогател, опять проигрался и оставил своему сыну единственное имение под Рязанью. Дед поэта, Сергей Алексеевич и вовсе «продул» за игорным столом все своё состояние. Однако Николай Алексеевич, памятуя о неудачах предков, сумел превратить карточную игру в дополнительный источник дохода. О его удачливости ходили слухи и анекдоты. Однако дело было вовсе не в благосклонности капризной Фортуны. За карты Некрасов всегда садился только хорошо отдохнувшим и обязательно трезвым. К тому же, поэт предпочитал не азартные, а коммерческие игры, в которых выигрыш зависел не столько от везения, сколько от умения игрока. Николай Алексеевич быстро смекнул, что богатые люди не слишком внимательно следят за игрой и легко расстаются с весьма значительными суммами. Так, благодаря карточной игре поэт сколотил приличный капитал (счёт шёл на сотни тысяч) и даже выкупил заложенное дедом село Грешнево, в котором провёл детство.
Другой страстью Некрасова была охота. Каждый год он ездил к отцу (с Алексеем Сергеевичем поэт давно помирился) в Грешнево и без устали бродил по болотам, выслеживая дичь. Порой он выходил из дома с рассветом и возвращался за полночь. Иногда компанию Николаю Алексеевичу составлял Тургенев, но после «огаревского дела» Иван Сергеевич прекратил с поэтом всяческое общение. В зрелом возрасте Некрасов увлекся медвежьей охотой. К этой забаве он всегда готовился, как к большому торжеству: заказывал дорогие вина, разнообразные закуски, иногда нанимал повара. В марте 1865 г. поэт за день добыл сразу трёх медведей, о чем потом вспоминал с большой гордостью.
Последние годы жизни
В 1870 г. Николай Алексеевич сошелся с Феклой Анисимовной Викторовой. Откуда появилась поздняя некрасовская муза в Петербурге и кто она такая, никто доподлинно не знал. Одни говорили, что отцом Феклы был офицер из Вышнего Волочка, другие утверждали, что она дочь не то военного писаря, не то солдатского барабанщика, третьи не без насмешки уверяли, что новая возлюбленная поэта и вовсе необразованная деревенская крестьянка. Расходятся мнения биографов и по поводу возраста девушки, известно лишь, что на момент знакомства с Некрасовым ей было от 16 до 23 лет.
Наивная застенчивая Фекла смотрела на уже немолодого поэта с благоговением и нескрываемым обожанием. В свою очередь Николай Алексеевич обращался с девушкой, как с любимой куклой: наряжал, баловал, водил по концертам и выставкам. Он снял для Феклы квартиру и стал назвать её Зинаидой Николаевной (настоящее имя Викторовой поэту казалось грубым и неблагозвучным). Пристрастилась девушка и к охоте. Некрасов с восторгом наблюдал, как одетая в рейт-фрак и обтягивающие брюки Зина сама седлает лошадь, как ловко управляется с ружьём. Но однажды во время охоты на Чудовском озере Викторова по ошибке застрелила чёрного пойнтера по кличке Кадо – любимого пса поэта. Этот случайный выстрел убил в Некрасове охотника. Николай Алексеевич повесил ружьё на гвоздь и навсегда отказался от увлечения, которому посвятил 43 года жизни.
Кончина и похороны
В начале 1875 г. Некрасов тяжело заболел. Вердикт врачей был равнозначен приговору: рак кишечника. Не помог и специально выписанный из Вены хирург Бильрот, проведённая им операция лишь ненадолго продлила поэту жизнь. Вести о смертельном недуге Николая Алексеевича разлетелись по России. Со всех концов страны он начал получать письма и телеграммы с пожеланиями скорейшего выздоровления. Поддержка читателей чрезвычайно воодушевила поэта, и несмотря на тяжелейшие физические страдания он продолжил писать. Некрасовские «Последние записки» вошли в историю литературы как одно из гениальнейших творений русской лирической поэзии.
27 декабря 1877 г. (8 января 1878 г. по н. с.) Николай Алексеевич скончался. Прощание с ним превратилось в настоящий всенародный митинг. Несмотря на лютый холод многотысячная толпа провожала гроб с телом любимого поэта до самой могилы. Речь Достоевского, в которой он отводил Некрасову третье место в русской поэзии после Пушкина и Лермонтова, была заглушена возмущенными криками: «Выше, выше Пушкина!».
Похоронен Н. А. Некрасов в Петербурге, на Новодевичьем кладбище. В 1881 г. На его могиле был установлен памятник работы скульптора М. А. Чижова.