«Олег» Н. Языков

Не лес завывает, не волны кипят
     Под сильным крылом непогоды;
То люди выходят из киевских врат:
     Князь Игорь, его воеводы,
Дружина, свои и чужие народы
     На берег днепровский, в долину спешат:
Могильным общественным пиром
     Отправить Олегу почётный обряд,
Великому бранью и миром.

Пришли – и широко бойцов и граждан
     Толпы обступили густыя
То место, где чёрный восстанет курган,
     Да Вещего помнит Россия;
Где князь бездыханный, в доспехах златых,
     Лежал средь зелёного луга;
И бурный товарищ трудов боевых –
     Конь белый – стоял изукрашен и тих
У ног своего господина и друга.

Все, малый и старый, отрадой своей,
     Отцом опочившего звали;
Горючие слёзы текли из очей.
     Носилися вопли печали;
И долго, и долго вопил и стенал
     Народ, покрывавший долину:
Но вот на средине булат засверкал.
     И бранному в честь властелину
Конь белый, булатом сражённый, упал
     Без жизни к ногам своему господину.
Всё стихло… руками бойцов и граждан
     Подвигнулись глыбы земныя…
И вон на долине огромный курган,
     Да Вещего помнит Россия!

Волнуясь, могилу народ окружал,
     Как волны морские, несметный;
Там праздник надгробный сам князь начинал:
     В стакан золотой и заветный
Он мёд наливал искрометный,
     Он в память Олегу его выпивал;
И вновь наполняемый мёдом,
     Из рук молодого владыки славян,
С конца до конца, меж народом
     Ходил золотой и заветный стакан.

Тогда торопливо, по данному знаку,
     Откинув доспех боевой,
Свершить на могиле потешную драку
     Воители строятся в строй;
Могучи, отваги исполнены жаром,
     От разных выходят сторон.
Сошлися – и бьются… Удар за ударом,
     Ударом удар отражён!
Сверкают их очи; десницы высокой
     И ловок и меток размах!
Увёртливы станом и грудью широкой,
     И твёрды бойцы на ногах!
Расходятся, сходятся… сшибка другая –
     И пала одна сторона!
И громко народ зашумел, повторяя
     Счастливых бойцов имена.

Тут с поприща боя, их речью приветной
     Князь Игорь к себе подзывал;
В стакан золотой и заветный
     Он мёд наливал искрометный,
Он сам его бодрым борцам подавал;
     И вновь наполняемый мёдом,
Из рук молодого владыки славян,
     С конца до конца, меж народом
Ходил золотой и заветный стакан.

Вдруг, – словно мятеж усмиряется шумный
     И чинно дорогу даёт,
Когда поседелый в добре и разумный
     Боярин на вече идёт –
Толпы расступились – и стал среди схода
     С гуслями в руках славянин.
Кто он? Он не князь и не княжеский сын,
     Не старец, советник народа,
Не славный дружин воевода,
     Не славный соратник дружин;
Но все его знают, он людям знаком
     Красой вдохновенного гласа…
Он стал среди схода – молчанье кругом,
     И звучная песнь раздалася!

Он пел, как премудр и как мужествен был
     Правитель полночной державы;
Как первый он громом войны огласил
     Древлян вековые дубравы;
Как дружно сбирались в далёкий поход
     Народы по слову Олега;
Как шли чрез пороги под грохотом вод
     По высям днепровского брега;
Как по морю бурному ветер носил
     Проворные русские чёлны;
Летела, шумела станица ветрил
     И прыгали чёлны чрез волны;
Как после, водима любимым вождём,
     Сражалась, гуляла дружина
По градам и сёлам, с мечом и с огнём
     До града царя Константина;
Как там победитель к воротам прибил
     Свой щит, знаменитый во брани,
И как он дружину свою оделил
     Богатствами греческой дани.

Умолк он – и радостным криком похвал
     Народ отзывался несметный,
И братски баяна сам князь обнимал;
     В стакан золотой и заветный
Он мёд наливал искрометный,
     И с ласковым словом ему подавал;
И вновь наполняемый мёдом,
     Из рук молодого владыки славян,
С конца до конца, меж народом
     Ходил золотой и заветный стакан.

1826 г.