«Поэма Воздуха» М. Цветаева

Ну, вот и двустишье
Начальное. Первый гвоздь.
Дверь явно затихла,
Как дверь, за которой гость.
Стоявший – так хвоя
У входа, спросите вдов –
Был полон покоя,
Как гость, за которым зов
Хозяина, бденье
Хозяйское. Скажем так:
Был полон терпенья,
Как гость, за которым знак
Хозяйки – всей тьмы знак! –
Та молния поверх слуг!
Живой или призрак –
Как гость, за которым стук
Сплошной, не по средствам
Ничьим – оттого и мрем –
Хозяйкина сердца:
Березы под топором.
(Расколотый ящик
Пандорин, ларец забот!)
Без счету – входящих,
Но кто же без стука – ждет?
Уверенность в слухе
И в сроке. Припав к стене,
Уверенность в ухе
Ответном. (Твоя – во мне.)
Заведомость входа.
Та сладкая (игры в страх!)
Особого рода
Оттяжка – с ключом в руках.
Презрение к чувствам,
Над миром мужей и жен –
Та Оптина пустынь,
Отдавшая – даже звон.
Душа без прослойки
Чувств. Голая, как феллах.
Дверь делала стойку.
Не то же ли об ушах?
Как фавновы рожки
Вставали. Как ро – та… пли!
Еще бы немножко –
Да просто сошла б с петли
От силы присутствья
Заспинного. В час страстей
Так жилы трясутся,
Натянутые сверх всей
Возможности. Стука
Не следовало. Пол – плыл.
Дверь кинулась в руку.
Мрак – чуточку отступил.

* * *

Полная естественность.
Свойственность. Застой.
Лестница, как лестница,
Час, как час (ночной).
Вдоль стены распластанность
Чья-то. Одышав
Садом, кто-то явственно
Уступал мне шаг –
В полную божественность
Ночи, в полный рост
Неба. (Точно лиственниц
Шум, пены о мост…)
В полную неведомость
Часа и страны.
В полную невидимость
Даже на тени.
(Не черным-черна уже
Ночь, черна – черным!
Оболочки радужной
Киноварь, кармин –
Расцедив сетчаткою
Мир на сей и твой –
Больше не запачкаю
Ока – красотой.)
Сон? Но, в лучшем случае –
Слог. А в нем? под ним?
Чудится? Дай вслушаюсь:
Мы, а шаг один!
И не парный, слаженный,
Тот, сиротство двух.
Одиночный – каждого
Шаг – пока не дух:
Мой. (Не то, что дыры в них –
Стыд, а вот – платать!)
Что-то нужно выравнять:
Либо ты на пядь
Снизься, на мыслителей
Всех – державу всю!
Либо – и услышана:
Больше не звучу.

Полная срифмованность.
Ритм, впервые мой!
Как Колумб здороваюсь
С новою землей –
Воздухом. Ходячие
Истины забудь!
С сильною отдачею
Грунт, как будто грудь
Женщины под стоптанным
Вое-сапогом,
(Матери под стопками
Детскими…)
                      В тугом
Шаг. Противу – мнения:
Не удобохож
Путь. Сопротивлением
Сферы, как сквозь рожь
Русскую, сквозь отроду –
Рис, – тобой, Китай!
Словно моря противу
(Противу: читай –
Пó сердцу!) сплечением
Толп. – Гераклом бьюсь!
– Землеизлучение.
Первый воздух – густ.

Сню тебя иль снюсь тебе, –
Сушь, вопрос седин
Лекторских. Дай, вчувствуюсь:
Мы, а вздох один!
И не парный, спаренный,
Тот, удушье двух, –
Одиночной камеры
Вздох: еще не взбух
Днепр? Еврея с цитрою
Взрыд: ужель оглох?
Что-то нужно выправить:
Либо ты на вздох
Сдайся, на всесущие
Все, – страшась прошу –
Либо – и отпущена:
Больше не дышу.
Времечко осадное,
То, сыпняк в Москве!
Кончено. Отстрадано
В каменном мешке
Легкого! Исследуйте
Слизь! Сняты врата
Воздуха. Оседлости
Прорвана черта.

Мать! Недаром чаяла:
Цел воздухобор!
Но сплошное аэро –
Сам – зачем прибор?
Твердь, стелись под лодкою
Леткою – утла!
Но – сплошное легкое –
Сам – зачем петля
Мертвая? Полощется…
Плещется… И вот –
Не жалейте летчика!
Тут-то и полет!
Не рядите в саваны
Косточки его.
Курс воздухоплаванья
Смерть, и ничего
Нового в ней. (Розысков
Дичь… Щепы?.. Винты?..)
Ахиллесы воздуха
– Все! – хотя б и ты,
Не дышите славою,
Воздухом низов.
Курс воздухоплаванья
Смерть, где все с азов,
Зáново…

Слава тебе, допустившему бреши:
Больше не вешу.
Слава тебе, обвалившему крышу:
Больше не слышу.
Солнцепричастная, больше не щурюсь.
Дух: не дышу уж!
Твердое тело есть мертвое тело:
Оттяготела.
Легче, легче лодок
На слюде прибрежий.
О, как воздух легок:
Реже – реже – реже…
Баловливых рыбок
Скользь – форель за кончик…
О, как воздух ливок,
Ливок! Ливче гончей
Сквозь овсы, а скользок!
Волоски – а веек! –
Тех, что только ползать
Стали – ливче леек!
Чтó я – скользче лыка
Свежего, и лука.
Пáгодо-музыкой
Бусин и бамбука, –
Пагодо-завесой…
Плещь! Все шли б и шли бы…
Для чего Гермесу –
Крыльца? Плавнички бы –
Пловче! Да ведь ливмя
Льет! Ирида! Ирис!
Не твоим ли ливнем
Шемахинским или ж
Кашемирским…
                             Танец –
Ввысь! Таков от клиник
Путь: сперва не тянет
Персть, потом не примет
Ног. Без дна, а твéрже
Льдов! Закон отсутствий
Всех: сперва не держит
Твердь, потом не пустит
В вес. Наяда? Пэри?
Баба с огорода!
Старая потеря
Тела через воду
(Водо-сомущения
Плеск. Песчаный спуск…)
– Землеотпущение.
Третий воздух – пуст.

* * *

Седью, как сквозь невод
Дедов, как сквозь косу
Бабкину, – а редок!
Редок, реже проса
В засуху. (Облезут
Bcé, верхи бесхлебны.)
О, как воздух резок,
Резок, реже гребня
Песьего, для пёсьих
Курч. Счастливых засек
Редью. Как сквозь просып
Первый (нам-то – засып!)
Бредопереездов
Редь, связать-неможность.
О, как воздух резок,
Резок, резче ножниц.
Нет, резца… Как жальцем
В боль – уже на убыль.
Редью, как сквозь пальцы…
Сердца, как сквозь зубы
Довода – на Credo1
Уст полураскрытых.
О, как воздух цедок,
Цсдок, цедче сита
Творческого (влажен
Ил, бессмертье – сухо).
Цедок, цедче глаза
Гётевского, слуха
Рильковского… (Шепчет
Бог, своей – страшася
Мощи…)
                А не цедче
Разве только часа
Судного…
                   В ломóту
Жатв – зачем рождаем?
…Всем неумолотом,
Всем неурожаем
Верха… По расщелинам
Сим – ни вол ни плуг.
– Землеотлучение:
Пятый воздух – звук.

* * *

Голубиных грудок
Гром – отсюда родом!
О, как воздух гýдок,
Гудок, гудче года
Нового! Порубок
Гуд, дубов под корень.
О, как воздух гудок,
Гудок, гудче горя
Нового, спасиба
Царского… Под градом
Жести, гудче глыбы –
В деле, гудче клада –
В песне, в большеротой
Памяти народной.
Соловьиных глоток
Гром – отсюда родом!
Рыдью, медью, гудью,
Вьюго-Богослова
Гудью – точно грудью
Певчей – небосвода
Нёбом или лоном
Лиро-черепахи?
Гудок, гудче Дона
В битву, гудче плахи
В жатву… По загибам,
Погрознее горных,
Звука, как по глыбам
Фив нерукотворных.
Семь – пласты и зыби!
Семь – heilige Sieben!2
Семь в основе лиры,
Семь в основе мира.
Раз основа лиры –
Семь, основа мира –
Лирика. Так глыбы
Фив по звуку лиры…
О, еще в котельной
Тела – «легче пуха!»
Старая потеря
Тела через ухо.
Ухом – чистым духом
Быть. Оставьте буквы –
Веку.
          Чистым слухом
Или чистым звуком
Движемся? Преднота
Сна. Предзноб блаженства.
Гудок, гудче грота
В бури равноденствья.
Темени – в падучке,
Голода – утробой
Гудче… А не гудче
Разве только гроба
В Пасху…
                  И гудче гудкого –
Паузами, промежутками
Мóчи, и движче движкого –
Паузами, передышками
Паровика за мучкою…
Чередованьем лучшего
Из мановений божеских:
Воздуха с – лучше-воздуха!
И – не скажу, чтоб сладкими –
Паузами: пересадками
С местного в межпространственный –
Паузами, полустанками
Сердца, когда от легкого –
Ох! – полуостановками
Вздоха – мытарства рыбного
Паузами, перерывами
Тока, паров на убыли
Паузами, перерубами
Пульса, – невнятно сказано:
Паузами – ложь, раз спазмами
Вздоха… Дыра бездонная
Легкого, пораженного
Вечностью…
                        Не всé ее –
Так. Иные – смерть.
– Землеотсечение.
Кончен воздух. Твердь.

Музыка надсадная!
Вздох, всегда вотще!
Кончено! Отстрадано
В газовом мешке
Воздуха. Без компаса
Ввысь! Дитя – в отца!
Час, когда потомственность
Ска – зы – ва – ет – ся.
Твердь! Голов бестормозных –
Трахт! И как отсечь:
Полная оторванность
Темени от плеч –
Сброшенных! Беспочвенных –
Грунт! Гермес – свои!
Полное и точное
Чувство головы
С крыльями. Двух способов
Нет – один и прям.
Так, пространством всосанный,
Шпиль роняет храм –
Дням. Не в день, а исподволь
Бог сквозь дичь и глушь
Чувств. Из лука – выстрелом –
Ввысь! Не в царство душ –
В полное владычество
Лба. Предел? – Осиль:
В час, когда готический
Храм нагонит шпиль
Собственный – и вычислив
Всё, – когорты числ!
В час, когда готический
Шпиль нагонит смысл
Собственный…

1927 г., Медон, в дни Линдберга.

1 Верую (лат.).

2 Священная семерка (нем.)