«Стиннес» В. Маяковский

В Германии,
           куда ни кинешься,
выжужживается
               имя
                   Стиннеса.
Разумеется,
           не резцу
                   его обрезать,
недостаточно
             ни букв,
                    ни линий ему.
Со Стиннеса
            надо
                писать образа.
Минимум.
Все –
       и ряды городов
                     и сёл –
перед Стиннесом
                падают
                       ниц.
Стиннес –
          вроде
                солнец.
Даже солнце тусклей
                   пялит
                         наземь
оба глаза
         и золотозубый рот.
Солнце
       шляется
               по земным грязям,
Стиннес –
          наоборот.
К нему
       с земли подымаются лучики –
прибыли,
        ренты
              и прочие получки.
Ни солнцу,
          ни Стиннесу
                     страны насест,
наций узы:
«интернационалист» –
                     и немца съест
и француза.
Под ногами его
              враг
                   разит врага.
Мертвые
         падают –
                  рота на роте.
А у Стиннеса –
               в Германии
                         одна
                              нога,
а другая –
          напротив.
На Стиннесе
            всё держится:
сила!
Это
    даже
          не громовержец –
громоверзила.
У Стиннеса
           столько
                  частей тела,
что запомнить –
                немыслимое дело.
Так,
вместо рта
          у Стиннеса
                    рейхстаг.
Ноги –
германские желдороги.



Без денег
         карман –
болтается задарма,
да и много ли
             снесешь
                     в кармане их?!
А Стиннеса
           карман –
                    госбанк Германии.
У человеков
            слабенькие голоса,
а у многих
          и слабенького нет.
Голос
      Стиннеса –
                 каждая полоса
тысячи
       германских газет.
Даже думать –
               и то
                   незачем ему:
все Шпенглеры –
                 только
                       Стиннесов ум.
Глаза его –
           божьего
                   глаза
                        ярче,
и в каждом
          вместо зрачка –
                       долларчик.
У нас
     для пищеварения
                     кишечки узкие,
невелика доблесть.
А у Стиннеса –
               целая
                    Рурская
область.
У нас пальцы –
               чтоб работой пылиться.
А у Стиннеса
            пальцы –
                      вся полиция.
Оперение?
           Из ничего умеет оперяться,
даже
     из репараций.



А чтоб рабочие
              не пробовали
                          вздеть уздечки,
у Стиннеса
           даже
                собственные эсдечики,
Немецкие
         эсдечики эти
кинутся
       на всё в свете –
и на врага
         и на друга,
на всё,
      кроме собственности
                         Стиннеса
                                 Гуго.
Растет он,
         как солнце
                   вырастает в горах.
Над немцами
            нависает
                     мало-помалу.
Золотом
        в мешке
               рубахи-крахмала.
Стоит он,
         в самое небо всинясь.
Галстуком
          мешок
                завязан туго.
Таков
      Стиннес
Гуго.

Примечание.
Не исчерпают
             сиятельного
                     строки написанные –
целые
      нужны бы
               школы иконописные.
Надеюсь,
         скоро
               это солнце
разрисуют саксонцы.

1923 г.
Из цикла «Маяковская галерея».