Амфибрахий

Амфибрахий – это стихотворный метр (способ организации слогов), при котором стопа состоит из трёх слогов. Ударным является второй по счёту. Схема стопы выглядит следующим образом:
_ ! _
«_» – безударный слог,
«!» – ударный.

Название этого метра происходит от греческого слова «amphibrachys», которое переводится как «краткий с обеих сторон». Для лучшего запоминания можно использовать двустишие, отсылающее к стихотворению М. Ю. Лермонтова «Тамара»:

В глубокой| теснине| Дарьяла,
Где жил Ам|фибрахий| седой…

Также можно использовать шутливую мнемоническую формулу Г. М. Кружкова:

«Анапест|, анапест|, анапест» –
Вот так ам|фибрахий| звучит!

В обоих случаях видим, что в каждой строке содержится по три стопы, т. е. размер будет определяться как трёхстопный амфибрахий. Исследователи отмечают, что такой стихотворный размер был популярен в русской поэзии с середины XIX века. Ранее чаще употреблялся четырёхстопный амфибрахий.

В качестве самого явного примера употребления этого метра приведём отрывок из уже упомянутого стихотворения «Тамара»:

В глубокой| теснине| Дарьяла,
Где роет|ся Терек| во мгле,
Старинна|я башня| стояла,
Чернея |на черной| скале.
В той башне| высокой| и тесной
Царица| Тамара| жила:
Прекрасна|, как ангел| небесный,
Как демон|, коварна |и зла.

Как видим, здесь схема каждого четверостишия должна выглядеть так:
_ ! _ _ ! _ _ ! _
_ ! _ _ ! _ _ !
_ ! _ _ ! _ _ ! _
_ ! _ _ ! _ _ !

То есть каждая чётная строка короче нечётной на один слог. Тем не менее, такая усечённая стопа также считается за полную, поскольку в ней содержится ударный слог.

Вот пример необычного пятистопного амфибрахия:

Вечерне|е солнце| катилось| по жарко|му небу,
И запад|, слиянный| с краями| далёки|ми моря,
Готовый| блестяще|го бога |принять, за|горался;
В долинах|, на холмах| звучали| пастушьи |свирели;
По холмам|, долинам| бежали| стада и| шумели;
В прохладе |и блеске| катили|ся волны| Алфея.

«Дамон», А. А. Дельвиг.

В этом стихотворении нет выраженной рифмы, но благодаря ритмичности оно приобретает напевность и мелодичность.

Если обратиться к русской поэзии середины XIX века, в частности к творческому наследию Афанасия Афанасьевича Фета, то можно обнаружить множество стихотворений, написанных трёхстопным амфибрахием. Вот некоторые из них:

Шумела| полночна|я вьюга
В лесной и| глухой сто|роне.
Мы сели| с ней друг под|ле друга.
Валежник| свистал на| огне.

И наших| двух теней| громады
Лежали| на красном| полу,
А в сердце| – ни искры| отрады,
И нечем| прогнать э|ту мглу!

Берёзы| скрипят за| стеною,
Сук еле| трещит смо|ляной…
О друг мой|, скажи, что| с тобою?
Я знаю| давно, что| со мной!

«Шумела полночная вьюга…».

Я долго| стоял не|подвижно,
В далёки|е звёзды| вглядясь, –
Меж теми| звездами| и мною
Какая-то| связь ро|дилась.

Я думал|… не помню|, что думал;
Я слушал| таинствен|ный хор,
И звёзды| тихонько| дрожали,
И звёзды| люблю я| с тех пор…

«Я долго стоял неподвижно…».

В поэзии Анны Ахматовой также обнаруживаются произведения, написанные тем же размером:

Морозно|е солнце|. С парада
Идут и| идут войс|ка.
Я полдню| январско|му рада,
И |тревога |моя лег|ка.
Здесь помню| каждую |ветку
И каждый| силуэт.
Сквозь ине|я белу|ю сетку
Малино|вый каплет |свет.

«Белый дом», А. А. Ахматова.

Здесь заметно, что некоторые стопы не подходят под определение амфибрахия. Однако подобные вольности в обращении с ритмическим рисунком стихотворения вполне свойственны поэтическим экспериментам авторов Серебряного века.

Множество примеров применения амфибрахия обнаруживаем в творчестве Андрея Белого:

Рыдай, бу|ревая| стихия,
В столбах гро|мового| огня!
Россия|, Россия|, Россия|, –
Безумствуй|, сжигая| меня!

В твои ро|ковые |разрухи,
В глухие| твои глу|бины, –
Струят кры|лоруки|е духи
Свои све|тозарны|е сны.

«Родине».

Поля мо|ей скудной| земли
Вон там пре|исполне|ны скорби.
Холмами| пространства| вдали
Изгорби|, равнина|, изгорби!

Косматый|, далёкий| дымок.
Косматы|е в далях| деревни.
Туманов| косматый| поток.
Просторы| голодных |губерний.

«Русь».

Довольно|: не жди, не| надейся –
Рассейся|, мой бедный| народ!
В пространство| пади и| разбейся
За годом| мучитель|ный год!

Века ни|щеты и| безволья.
Позволь же|, о роди|на-мать,
В сырое|, в пустое| раздолье,
В раздолье| твоё про|рыдать: –

Туда, на| равнине| горбатой, –
Где стая| зелёных| дубов
Волнует|ся купой| подъятой
В косматый| свинец об|лаков,

«Отчаянье».

Во всех этих отрывках видим один и тот же размер – трёхстопный амфибрахий. В чётных строках последняя стопа укорочена на один безударный слог, но всё равно считается за полную стопу.

Похожим образом организовано следующее произведение Марины Ивановны Цветаевой:

Их души| неведо|мым счастьем
Баюкал |предутрен|ний гул.
Он с тайным| и странным| участьем
В их детски|е сны за|глянул.

И, сладким |предчувствии|ем ранен
Каких-то| безудерж|ных гроз,
Спросил он|, и был им |так странен
Его не|понятный| вопрос.

Они, при|таясь, про|молчали
И молча |порвали |звено…
За миг бес|конечной| печали
Да будет| ему про|щено!

«На заре».

Аналогичная структура стихов характерна и для произведений Валерия Яковлевича Брюсова:

Да, можно| любить, не|навидя,
Любить с ом|рачённой |душой,
С последним| проклятии|ем видя
Последне|е счастье| – в одной!

О, слишком| жестоки|е губы,
О, лживый, |приманчи|вый взор,
Весь облик|, и нежный |и грубый,
Влекущий,| как тьма, |разговор!

«Да, можно любить, ненавидя…».

Три женщи|ны, грязны|е, пьяны|е,
Обнявшись|, идут и |шатают|ся.
Дрожат ко|локольни| туманны|е,
Кресты у |церквей на|клоняют|ся.

Заслышав|ши речи| бессвязны|е,
На хриплы|е песни |похожи|е,
Смеются| извозчи|ки праздны|е,
Сторонят|ся грубо| прохожи|е.

Идут о|ни, грязны|е, пьяны|е,
Поют сво|и песни|, ругают|ся…
И горест|но церкви| туманны|е
Пред ними| крестами| склоняют|ся.

«Подруги».

В данном стихотворении схема каждого четверостишия будет выглядеть следующим образом:
_ ! _ _ ! _ _ ! _ _
_ ! _ _ ! _ _ ! _ _
_ ! _ _ ! _ _ ! _ _
_ ! _ _ ! _ _ ! _ _

Однако размер всё равно трёхстопный амфибрахий, так как последний слог является безударным, поэтому не может считаться полной стопой.

Таким образом, видим, что амфибрахий применяется в стихотворениях поэтов разных эпох. Его мы обнаруживаем в поэзии и Золотого, и Серебряного века. Наверняка, этим размером пользуются и современные авторы.