«Хлестаков» П. Вяземский

Нет, Хлестаков ещё не умер:
Вам стоит заглянуть в любой
«Московских ведомостей» нумер,
И он очутится живой.

Всё тем же хлещет самохвальством,
Пьянея сам от самохвальств;
Запанибрата он с начальством,
И сам начальство всех начальств.

Его и министерства просят,
Чтоб он вступился в их дела.
Ему и адресы подносят,
И нет тем адресам числа.

Патриотизма мы не знали,
Его он первый изобрел.
Все крепким сном в России спали,
Но разбудить он нас умел.

Им писан «Юрий Милославский»,
Он «Россиаду» сочинил;
Наитьем тайным в день Полтавский
Бить шведов он Петра учил.

В двенадцатом году французов
Кто отщелкал без дальних слов?
Пожалуй, скажете, Кутузов?
Ан нет, всё тот же Хлестаков.

Кто, в данный час, депешей меткой,
Не в бровь, а в глаз колол врагов?
Что за вопрос? Своею меткой
Их обозначил Хлестаков.

До наших дней, начать с Батыя,
От вражьих сил он нас спасал:
А потому и есть Россия,
Что он её застраховал.

Лишь погрозится он мизинцем:
Шедоферотти и Мазад,
Поляк с ост-зейцем и грузинцем
Пред ним с стыдом бегут назад.

Всё знает, всех всему он учит.
Кого не взлюбит – страшен он;
Когда листок его получит,
Бледнеет сам Наполеон.

Всё это вздор, но вот что горе:
Бобчинских и Добчинских род,
С тупою верою во взоре,
Стоят пред ним, разинув рот,

Развеся уши, и внимают
Его хвастливой болтовне,
И в нём России величают
Спасителя внутри и вне.

О Гоголь, Гоголь, где ты? Снова
Примись за мастерскую кисть
И, обновляя Хлестакова,
Скажи да будет смех, и бысть!

Смотри, что за балясы точит,
Как разыгрался в нём задор:
Теперь он не уезд морочит,
А Всероссийский ревизор.

<1866>