«Ici – Haut» М. Цветаева

Цикл

1

Товарищи, как нравится
Вам в проходном дворе
Всеравенства – перст главенства:
– Заройте на горе!

В век распевай, как хочется
Нам – либо упраздним,
В век скопищ – одиночества
– «Хочу лежать один» –
Вздох…

17 октября 1932 г.

2

Ветхозаветная тишина,
Сирой полыни крестик.
Похоронили поэта на
Самом высоком месте.

Так и во гробе еще – подъем
Он даровал – несущим.
…Стало быть, именно на своем
Месте, ему присущем.

Выше которого только вздох,
Мой из моей неволи.
Выше которого – только Бог!
Бог – и ни вещи боле.

Всечеловека среди высот
Вечных при каждом строе.
Как подобает поэта – под
Небом и над землею.

После России, где меньше он
Был, чем последний смазчик –
Равным в ряду – всех из ряда вон
Равенства – выходящих.

В гор ряду, в зорь ряду, в гнезд ряду,
Орльих, по всем утесам.
На пятьдесят, хоть, восьмом году –
Стал рядовым, был способ!

Уединенный вошедший в круг –
Горе? – Нет, радость в доме!
Нá сорок верст высоты вокруг –
Солнечного да кроме

Лунного – ни одного лица,
Ибо соседей – нету.
Место откуплено до конца
Памяти и планеты.

3

В стране, которая – одна
Из всех звалась Господней,
Теперь меняют имена
Всяк, как ему сегодня

На ум или не-ум (потом
Решим!) взбредет. «Леонтьем
Крещеный – просит о таком-
то прозвище». – Извольте!

А впрочем, чтó ему с холма,
Как звать такую малость?
Я гору знаю, что сама
Переименовалась.

Среди казарм, и шахт, и школ:
Чтобы душа не билась! –
Я гору знаю, что в престол
Души преобразилась.

В котлов и общего котла,
Всеобщей котловины
Век – гору знаю, что светла
Тем, что на ней единый

Спит – на отвесном пустыре
Над уровнем движенья.
Преображенье на горе?
Горы – преображенье.

Гора, как все была: стара,
Меж прочих не отметишь.
Днесь Вечной Памяти Гора,
Доколе солнце светит –

Вожатому – душ, а не масс!
Не двести лет, не двадцать,
Гора та – как бы ни звалась –
До веку будет зваться

Волошинской.

23 сентября 1932 г.

4

– «Переименовать!» Приказ –
Одно, народный глас – другое.
Так, погребенья через час,
Пошла «Волошинскою горою»

Гора, названье Янычар
Носившая – четыре века.
А у почтительных татар:
– Гора Большого Человека.

22 мая 1935 г.

5

Над вороным утесом –
Белой зари рукав.
Ногу – уже с заносом
Бега – с трудом вкопав

В землю, смеясь, что первой
Встала, в зари венце –
Макс! мне было – так верно
Ждать на твоем крыльце!

Позже, отвесным полднем,
Под колокольцы коз,
С всхолмья да на восхолмье,
С глыбы да на утес –

По трехсаженным креслам:
– Тронам иных эпох! –
Макс! мне было – так лестно
Лезть за тобою – Бог

Знает куда! Да, виды
Видящим – путь скалист.
С глыбы на пирамиду,
С рыбы – на обелиск…

Ну, а потом, на плоской
Вышке – орлы вокруг –
Макс! мне было – так просто
Есть у тебя из рук,

Божьих или медвежьих,
Опережавших «дай»,
Рук неизменно-брежных,
За воспаленный край

Раны умевших браться
В веры сплошном луче.
Макс, мне было так братски
Спать на твоем плече!

(Горы… Себе на горе
Видится мне одно
Место: с него два моря
Были видны по дно

Бездны… два моря сразу!
Дщери иной поры,
Кто вам свои два глаза
Преподнесет с горы?)

…Только теперь, в подполье,
Вижу, когда потух
Свет – до чего мне вольно
Было в охвате двух

Рук твоих… В первых встречных
Царстве – о сам суди,
Макс, до чего мне вечно
Было в твоей груди!

* * *

Пусть ни единой травки,
Площе, чем на столе –
Макс! мне будет – так мягко
Спать на твоей скале!

28 сентября 1932 г.

* Ici – Haut – Здесь – в поднебесье (фр.).