«Истина» Г. Державин

Источник всех начал, зерно
Понятий, мыслей, чувств высоких,
Среда и корень тайн глубоких,
Отколь и кем все создано,
Числ содержательница счета,
Сосференного в твердь сию,
О Истина! о голос света!
Тебя, бессмертная! пою.

‎Тебя, – когда и червь, заняв
Лучи от солнца, в тьме блистает;
Ко свету очи обращает
Без слов младенец лепетав: –
То я ль души моей пареньем
Не вознесуся в Твой чертог?
Я ль не воскликну с дерзновеньем:
Есть вечна Истина, – есть Бог!

‎Есть Бог! – я чувствую Его
Как в существе моем духовном,
Так в чудном мире сем огромном,
Быть не возмогшем без Него. –
Есть Бог! я сердцем осязаю,
Его присутствие во мне: –
Он в Истине, я уверяю,
Он Совесть – внутрь, Он правда – вне.

‎Так, Истина, слиясь из трех
Существ, единства скрыта лоном
Средь тел и душ и в духе оном,
Кто создал все, Кто держит всех.
Ея подобье в солнце зрится;
Лицем, и светом, и теплом
Живя всю тварь, оно не тмится,
Ключ жизней всех, их образ в нем.

‎Сильнее Истина всех сил,
Рожденна Ею добродетель. –
Чрез дух свой зреть Ее Содетель
В безмерности чудес открыл;
Ее никто не обымает,
Окроме Бога самого,
Полк тщетно Ангелов взлетает
Прозреть кивот судеб Его.

‎О Истина! трилучный свет
Сый: – бывый, сущий и грядущий!
Прости, что прах едва ползущий
Смел о Тебе вещать свой бред;
Но Ты, – коль солнцев всех лампада,
Миров начало и конец,
От корней звезд до корней ада
Объемлешь все, – всего Творец!

‎Творец всего, – и влил мне дух
Ты в воле мудрой и в желаньях,
И неба и земли в познаньях
Парящий совершенства вкруг;
Так можно ль быть мне в том виновным,
Что в выспренность Твою лечу?
Блаженством я Твоим верховным, –
Тобой – насытиться хочу.

‎Тобой! – Ты перло дум моих,
Отца наследье, сота слаще. –
Ах! скрытней, – далей чем, тем вяще
Я алчу зреть красот Твоих,
Младенцам лишь одним не тайных. –
Внемли ж! – и миг хоть удостой
Мелькнуть сквозь туч Тебя вкруг зарьных,
И отени мне облик Твой.

‎Нет, буйство! – как дерзну взирать
На Бога, – облеченный в бренья?
Томиться здесь, – там наслажденья
Ждать, – смертных участь – и вздыхать.
О, так! – и то уже высоко,
Непостижимого любить!
Небесной истиною око
Уметь земное пламенить!

‎Слиянный в узел блеск денниц!
Божественная лучезарность!
Пространств совокупленна дальность!
Всех единица единиц!
О правость воль неколебимых!
О мера, вес, число всего!
О красота красот всезримых!
О Сердце сердца моего!

‎Дум правило, умов закон;
Светило всех народов, веков!
Что б было с родом человеков,
Когда б Тебя не ведал Он?
Когда бы совести не знали
Всех неумытного Судьи,
Давно б зверями люди стали. –
Законы святы мне Твои.

‎Пускай продерзкий мрака сын
Кощунствует в своей гордыне,
Что правда – слабость в властелине,
Что руль правлений – ум один,
Что златом тверды царства, грады;
Но ах! сих правил тщетен блеск:
Имперьи рушатся без правды…
Се внемлем мы престолов треск! –

‎О Истина, душевна жизнь!
Престол в сердцах небесна Царства!
Когда дух лжи, неправд, коварства,
Не вняв рассудка укоризн,
К добру препятств мне вержет камень,
Ты гласом Божеским Твоим
Взжигай в душе моей Твой пламень
И будь светильником моим.

‎Ты жезл мой будь и вождь всегда,
Да токмо за Тобой стремлюся,
Твоим сияньем предвожуся,
Не совращаясь никогда
С путей, Тобой мне освещенных;
Любя Тебя, – да всех люблю;
Но от советов, мне внушенных
Тобой, – нигде не отступлю.

‎Да буду провозвестник, друг,
Поборник Твой, везде щит правды;
Все мира прелести, награды
Да не истлят во мне Твой дух;
Да оправдаю я невинность;
Да соблюду присягу, честь;
Да зла не скрою ков, бесчинность,
И обличу пред всеми лесть.

‎Да буду соподвижник тверд
Всех добродетелей с Тобою,
Ходя заповедей стезею,
По правосудью милосерд;
Да сущих посещу в темницах,
Пить жаждущим, – есть гладным дам,
Бальзам страдающим в больницах
И отче лоно сиротам.

‎Да отвращу мой взор от тех,
Кто Твоего не любит света,
Корысть и самолюбье мета
Единая чья действий всех;
Да от безверных удалюся,
Нейду с лукавыми в совет
И в сонм льстецов, – а прилеплюся
К друзьям Твоим, Твой чтущим свет.

‎И Ты, о Истина! мой Бог!
Моей и веры упованье,
За все мое Тебя желанье,
За мой к Тебе в любви восторг,
Когда сей плоти совлекуся,
Хоть был бы чист, как блеск огня,
Но как к Тебе на суд явлюся,
Не отвратися от меня.

21 июля 1810 г.