«К Никите» К. Батюшков

Как я люблю, товарищ мой,
Весны роскошной появленье,
И в первый раз над муравой
Веселых жаворонков пенье:
Но слаще мне среди полей
Увидеть первые биваки
И ждать беспечно у огней
С рассветом дня, кровавой драки.
Какое щастье, рыцарь мой!
Узреть с нагорныя вершины
Необозримый наших строй
На яркой зелени долины!
Как сладко слышать у шатра
Вечерней пушки гул далекой,
И погрузиться до утра
Под теплой буркой в сон глубокой.
Когда по утренним росам
Коней раздастся первый топот
И ружей протяженный грохот
Пробудит эхо по горам:
Как весело перед строями
Летать на ухорском коне,
И с первыми в дыму, в огне,
Ударить с криком за врагами!
Как весело внимать: Стрелки,
Вперед! сюда, Донцы! Гусары!
Сюда, летучие полки,
Башкирцы, Горцы и Татары!
Свисти теперь, жужжи свинец!
Летайте ядры и картечи!
Что вы для них? для сих сердец,
Природой вскормленных для сечи?
Колонны сдвинулись, как лес.
И вот… о зрелище прекрасно!
Идут, безмолвие ужасно!
Идут, ружье на перевес;
Идут, ура! и все сломили,
Рассеяли и разгромили:
Ура! ура! и где же враг? ..
Бежит: а мы, в его домах,
О радость храбрых! киверами
Вино некупленное пьем
И под победными громами
Мы хвалим господа, поем!..

Но ты трепещешь, юный воин,
Склонясь на сабли рукоять:
Твой дух встревожен, беспокоен;
Он рвется лавры пожинать:
С Суворовым он вечно бродит
В полях кровавыя войны,
И, в вялом мире не находит
Отрадной сердцу тишины.
Спокойся; с первыми громами
К знаменам славы полетишь;
Но там, о горе, не узришь,
Меня, как прежде, под шатрами!
Забытый шумною молвой,
Сердец мучительницей милой,
Я сплю, как труженик унылой,
Не оживляемый хвалой.

Июнь – начало июля 1817 г.