Как писать стихи
Pishi-stihi.ru » Зинаида Гиппиус

«Три сына – три сердца» З. Гиппиус

З. В. Р. Р.

Когда были зори июльские багровые,
Ангел, в одежде шарманщика, пришел к ней
на дачу, где, счастливая, она жила.

Только всего и было, что зори багровые.
Спросил ее шарманщик: одно ли у тебя сердце?
Она подумала и сказала: три.

Заплакал шарманщик, шарманку завертел свою,
другие слушали и ничего не понимали,
но выговаривала шарманка ясно для нее:

«Посмотри, посмотри на зори багровые,
вынуты у тебя будут все три сердца,
три раны, три раны останутся вместо них…»

Розовые в свете зорь багровеющих,
розовые капали у Ангела слезы…
Кончилась песенка, и пошел он прочь.

Но чуть вышел за ограду садовую,
встречу ему попался пустой извозчик,
старый старичишка с белой бородой.

Увидал старичишка Ангела,
начал, на чем свет стоит, ругаться:
«Ах ты, своевольник, такой-сякой,

Ах ты, жалетель без ума-разума,
чего распустил розовые слюни,
душу человечью на месте убил?

Гляди, вот, ее веревочка длинная,
в тысячу дней тесемка,
и не сряду на ней, не сряду три узелка!

Тысячу дней ты сделал минуточкой,
да как ты осмелился на такое,
силы человечьи не ты считал!»

Испугался Ангел, и слезы высохли.
Николая-Угодника узнал он:
нажалуется, не минует, – как быть?

А извозчик на козлах прыгает,
рукой морщинистой машет:
«Иди, неуемный, иди назад,

сыграй ей такую песенку,
чтобы всё, что узнала, забыла;
а тебе нагоняй – своим чередом».

Побежал Ангел, спотыкается,
спешит, а она на том же месте,
только не стоит – сидит на песке.

И видит Ангел: губы у нее белые.
Вынуты у нее все три сердца,
но не три раны, а одна.

Привязал к шарманке веревочку,
длинную веревочку с тремя узелками,
длинную веревочку в тысячу дней,

и заиграл Ангел песенку,
песенку забвенную, бедную,
возвращая Время в свой круг,

покрывая тьмою грядущее,
чтобы копились силы человечьи
по воле Того, Кто их знал.

И дрожал шарманщик, играючи:
закроется ли тройная рана?
вернется ли в свои дни душа?

Люди подбежали, подняли
ту, что сидела с белыми губами.
Она очнулась, слушает, глядит,

смеется: – «Ах, вдруг точно уснула я,
и что-то снилось мне, что – не знаю…»
Три сердца ее Ангел увидал,

три сына, Смертью отмеченные,
три узелка на веревочке длинной,
на длинной веревочке в тысячу дней.

А Николай-Угодник у решетки дожидается,
посадил Ангела в старенькую пролетку
и судить его за самовластье повез.

Недаром разгорались зори багровые.
У кого не вынули они сердца?
Не оставили кровавых ран?

У той, что на даче жила, счастливая,
первое сердце взяли чужие,
второе – свои, а третье – неизвестно, кто.

Но три раны не сливались в единую,
потому что давал ей сил для страданья,
давал каждый из тысячи дней.

1914–1918 гг., СПБ.
Стихотворения 1911–1945, не включенные в авторские сборники.

Рубрики стихотворения: Длинные стихи


pishi-stihi.ru - сегодня поговорим о стихах