«Упразднённый монастырь» А. Майков
Давно в тумане предо мной,
Блестящей точкою горя,
То над леском, то над горой
Светился крест монастыря.И вдруг – обрыв! И вот – река
В тени высоких берегов
Бежит, подернута слегка
Отливом красных облаков.И на откосе меловом
Открылась старая стена
С безглавой башней, как огнем,
Закатом дня озарена.Прохлада веет над рекой,
Струясь за резвым ветерком,
И тихо движется со мной
Неповоротливый паром.Вот монастырь… Следы ль осад,
Пищалей, приступов к стенам,
В кирпичных грудах что лежат,
Поросши лесом, здесь и там?..Лампада у ворот горит
Пред полинялым образком;
Монах, седой старик, сидит
У кружки под двойным замком,Сидит и смотрит, как ползут
Мои лошадки по горе…
«Что, отче честный, есть ли тут
Что посмотреть в монастыре?»«А посмотри! Запрету нет!
Что есть– увидишь, – молвил он,
Да что смотреть-то! Сколько лет,
Как монастырь уж упразднен.Святыню вывезли… Живем
Мы вот одни давненько тут
С отцом Паисием и ждем,
Аль нас куда переведут,Аль здесь помрем… Я вот с ногой
Изныл. Ломота извела.
Лечился летось у одной
Старушки: нет, не помогла!Войди в калитку-то, смотри!» –
Мне указал на дверь старик,
А сам спешил в лучах зари
Еще погреться хоть бы миг.Бедняк! Едва ль не прав был он!
Смотреть не много было, нет!
Кой-где следы витых колонн,
Письма и позолоты след.Все церкви в землю повросли,
Кругом забиты двери их…
Зато, что кудри, до земли
Висели ветви ив густых…А дом, где кельи, – как скелет,
За бледной зеленью стоит,
И в острых окнах стекол нет,
И грустно мрак из них глядит…Лишь бродит вкруг голодный кот,
Над ним, несясь стрелы быстрей,
Кружатся ласточки, вразброд
Гуляет стая голубей, –Всё тихо валится кругом…
Еще пройдет немного лет,
И стены продадут на слом,
И старины пройдет и след…Смотреть не много… Что ж из них,
Из этих камней говорит
Моей душе? И шаг мой тих,
И сердце так в груди стучит?Святыню вывезли… Но нет,
Не всю!.. Нет, чувствую, живут
Мольбы и слезы, столько лет
От сердца лившиеся тут!Я живо вижу, как сюда
Пришел спасаться муж святой
В те времена еще, когда
Кругом шумел здесь бор густойи, вековым объята сном,
Вся эта дикая страна
Казалась людям – волшебством
И чародействами полна.И келью сам в горе иссек,
И жил пустынным житием
В той келье божий человек,
На козни беса глух и нем.И, что свеча в ночи горит,
Он в этом мраке просиял,
Учил народ, устроил скит,
И утешал, и просвещал…И вот – вкруг валятся леса!
И монастырь здесь восстает…
Над гробом старца чудеса
Пошли твориться… И растетЗа храмом храм, встает стена,
Встает гостиниц длинный ряд,
И в погреба течет казна,
И всюду труд, и всюду лад!Идут обозы вдоль горы;
Хлопочет келарь, казначей…
Варят меды, творят пиры,
Всечасно братья ждет гостей…А эти гости – то князья,
В Орду идущие с казной…
То их княгини, их семья,
В разлуке плачущие злой…И черный люд, безвестный люд
Со всей Руси идет, бредет…
В грехах все каяться идут –
Да страшный гнев свой бог уймет.Идут – с пожарищ, с поля битв,
Ища исходу хоть слезам
Под чтенье сладостных молитв,
Под пенье ангельское там…И в темных маленьких церквах
Душистый воск горит, как жар,
Пред образами в жемчугах –
Сердец скорбящих чистый дар…Вот едет новый караван…
Полумонашеская рать…
И раззолоченный рыдван…
С крестами клир идет встречать.С потухшим оком, бледен, худ,
Выходит, думой обуян,
Здесь панихидой кончить суд,
Кровавый суд свой, царь Иван…Ударил колокол большой –
И двери царские в алтарь
Пред ним раскрылись, и, больной,
Повергшись ниц, рыдает царь…И, глядя, плачут все вокруг…
Но многолетье кончил клир,
И ждет царя и царских слуг
В большой трапезной светлый пирНо царь на светлый пир нейдет.
Один, он в келье заперся…
Он ест лишь хлеб, он воду пьет,
И весь он богу отдался…Вот на обитель сходит сон;
Один лишь царь не знает сна…
Всё ходит он, всё пишет он
Им побиенных имена…Всё кровь… А тут – покой кругом!
Главу обитель вознесла,
Что тихий остров на мирском
Многомятежном море зла…Принять бы схиму здесь… Лежать
Живым в гробу, а над тобой
Монахи будут возглашать:
«Раба Ивана упокой…»Всё суета!.. И как видна
Она из гроба-то!.. А тут
Что в царстве будет? Вся страна
Взликует! Скажут: царь был лют!Измена встанет! Зашумят
Опять бояре, города…
Найдется царский брат иль сват,
Мой род зарежет… Что тогда?И дух его, как ворон злой,
По всей Руси витать пошел
И ищет: где он, недруг мой?
Где смута? Где гнездо крамол?Зовет на суд он города,
Живых и мертвых он зовет,
и, вновь для грозного суда
Готовый, мысль в душе кует, –Кует он мысль, как бы сплотить
Всю Русь в одно, чтоб ничего
Не смело в ней дышать и жить
Без изволения его…А ночь меж тем над Русью шла…
И не одна душа, томясь,
Теперь гадала и ждала:
Что царь замыслил в этот час?..И, чуть звонят, народ – во храм,
Вопит, как жаждущий в степи:
«Когда ж, господь, конец бедам!»
И клир в ответ ему: «Терпи!»Терпи!.. И вытерпела ты,
Святая Русь, что посылал
Тебе господь – все тяготы
Насильств, и казней, и опал…Тяжелый млат ковал тебя
В один народ, ковал века, –
Но веришь ты, что бог любя
Тебя карал, – и тем крепка!И вот – теперь… «Что?» – опросил
Меня монашек у ворот.
«Нет, ничего!.. я говорил!..»
– «А знатный был, молва идет,Наш монастырь-то в старину!..»
– «А упразднен-то он зачем?»
– «Да стало братьи мало… Ну…
И оскудели житием!Уж против прежнего – где нам! –
И вдруг, как будто спохватись: –
Да ты по службе тут аль сам?»
– «Сам, сам!» – «Ну, то-то, в добрый час!..»
1860 г.
Сборник «Картины». Раздел «Отзывы жизни».