«Всезавладевающая» К. Бальмонт

Не стукнет, не брякнет, а угол темней.
И видно, по спуску немых ступеней,
Что час наступает продольных теней.

Не скажет, не спросит, а слышится вздох.
Росой зазвездился сереющий мох.
И явственен в сердце глаголящий Бог.

Густеет влиянье таинственных сил.
В душе колебанье незримых кадил.
И путь свой крылом козодой зачертил.

Померк досиявший узорный балкон.
В селе отдаленном смолкающий звон.
Глубокою синью налит небосклон.

За садом белеет прохладою луг.
Дневные свершенья – законченный круг.
На небе мерцание гроздий и дуг.

Так скоро за первой Вечерней Звездой
Верховные кони сверкнули уздой,
И Серп Новолунний взошел над водой.

Ладьей отразился в зеркальном пруду.
Все стройно и цельно в своем череду.
В осоке шуршанье, в ней ветер в бреду.

В ней старые мысли проснулись опять.
Змеиные стебли никак не унять,
И возле шуршащих зазыбилась гладь.

Прямится змеиный – не выпрямлен рост.
А тихая поступь умноженных звезд
Уж Млечный повсюду обрызгала мост.

Кто хочет, пусть дремлет. Кто может, пророчь.
Лавинная мгла залила узорочь.
Всемирно мерцает безгласная Ночь.

Сборник «В раздвинутой дали. Поэма о России» (1929).