«Змей поезда» В. Хлебников
ЗМЕЙ ПОЕЗДА
БЕГСТВОПосвящается охотнику за лосями, павдинцу Попову; конный, он напоминал Добрыню. Псы бежали за ним, как ручные волки. Шаг его – два шага простых людей.1Мы говорили о том, что считали хорошим,
Бранили трусость и порок.
Поезд бежал, разумным служа ношам,2Змеей качаемый чертог.
Задвижками стекол стукал,
Шатал подошвы ног.3И одурь сонная сошла на сонных кукол,
Мы были – утесы земли.
Сосед соседу тихо шушукал4В лад бега железного скользкой змеи.
Испуг вдруг оживил меня. Почудилось, что жабры
Блестят за стеклами в тени.5Я посмотрел. Он задрожал, хоть оба были храбры,
Был ясен строй жестоких игол.
Так, змей крылатый! Что смерть, чума иль на охоте бабры6Пред этим бледным жалом, им призрак нас дразнил и дрыгал,
Имёна гордые, народы, почестей хребты? –
Над всем, все попирая, призрак прыгал.7То видя, вспомнил я лепты́,
Что милы суровому сердцу божеств.
«Каковых ради польз, – воскликнул я, – ты возродил черты8Могучих над змеем битвы торжеств?»
Как ужас или как творец неясной шутки
Он принял вид и облик подземных существ?9Но в тот же миг заметил я ножки малютки,
Где поприще бега было с хвостом.
Эти короткие миги были столь жутки,10Что я доныне помню, что́ было потом.
Гребень высокий, как дальние снежные горы,
Гада покрыл широким мостом.11Разнообразные людские моры
Как знаки жили в чешуе.
Смертей и гибели плачевные узоры12Вились по брюху, как плющ на стене.
Наместник главы, зияла раскрытая книга,
Как челка лба на скакуне.13Сгибали тело чудовища преемственные миги,
То прядая кольцами, то телом коня, что встал, как свеча.
Касалися земли нескромные вериги.14И пасть разинута была, точно для встречи меча.
Но сеть звездами расположенных колючек
Испугала меня, и я заплакал не крича.15Власам подобную читая книгу, попутчик
Сидел на гаде, черный вран,
Усаженный в концах шипами и сотнями жучек.16Крыла широкий сарафан
Кому-то в небе угрожал шипом и бил, и зори
За ним светлы, как око бабра за щелью тонких ран.17И спутник мой воскликнул: «Горе! Горе!» –
И слова вымолвить не мог, охвачен грустью.
Угроза и упрек блестели в друга взоре.18Я мнил, что человечество – верховье, мы ж мчимся к устью,
И он крылом змеиным напрягал,
Блестя зубов ужасной костью.19И вдаль поспешно убегал,
Чтоб телу необходимый дать разбег
И старого движенья вал.20В глазах убийство и ночлег,
Как за занавеской желтой ссору,
Прочесть умел бы человек.21Мы оглянулись сразу и скоро
На наших сонных соседей:
Повсюду храп и скука разговора.22Всё покорялось спячке и беседе.
Я вспомнил драку с змеем воина,
Того, что, меч держа, к победе23Шел. И воздух гада запахом, а поле кровию напоены
были, когда у ног, как труп безжизненный, чудовище легло.
Кипела кровию на шее трупа черная пробоина.24Но сердце применить пример старинный не могло.
Меж тем после непонимаемых метаний
Оно какой-то цели досягло25И, сев на корточки, вытягивало шею. Рой желаний
Его томил и мучил, чем-то звал.
Окончен был обряд каких-то умываний,26Он повернулся к нам – я в страхе умирал! –
Соседа сонного схватил и, щелкая,
Его съедал. Змей стряпчего младого пожирал!27Долина огласилась голкая
Воплем нечеловеческим уст жертвы.
Но челюсть, частая и колкая,28Медленно пожирала члены мертвы.
Соседей слабо убаюкал сон,
И некоторые из них пошли, где первый.29«Проснитесь! – я воскликнул. – Проснитесь! Горе! Гибнет он!» –
Но каждый не слыхал, храпел с сноровкой,
Дремотой унесен.30Тогда, доволен сказки остановкой,
Я выпрыгнул из поезда прочь,
Чуть не ослеплен еловою мутовкой.31Боец, я скрылся в куст, чтоб жить и мочь.
Товарищ моему последовал примеру.
Нас скрыла ель – при солнце ночь.32И мы, в деревья скрывшись, как в пещеру,
Были угасших страхов пепелище.
Мы уносили в правду веру.33А между тем рассудком нищи
Змеем пожирались вместо пищи.
1910 г.