«Канут» А. Толстой

1

Две вести ко князю Кануту пришли:
      Одну, при богатом помине,1
Шлёт сват его Магнус; из русской земли
      Другая пришла от княгини.

2

С певцом своим Магнус словесную весть
      Без грамоты шлёт харатейной:2
Он просит Канута, в услугу и в честь,
      Приехать на съезд на семейный;

3

Княгиня ж ко грамоте тайной печать
      Под многим привесила страхом,
И вслух её строки Канут прочитать
      Велит двум досужим монахам.

4

Читают монахи: «Супруг мой и князь!
      Привиделось мне сновиденье:
Поехал в Роскильду,3 в багрец нарядясь,
      На Магнуса ты приглашенье;

5

Багрец4 твой стал кровью в его терему –
      Супруг мой, молю тебя слезно,
Не верь его дружбе, не езди к нему,
      Любимый, желанный, болезный!»

6

Монахи с испугу речей не найдут:
      «Святые угодники с нами!»
Взглянул на их бледные лица Канут,
      Пожал, усмехаясь, плечами:

7

«Я Магнуса знаю, правдив он и прям,
      Дружил с ним по нынешний день я –
Ужель ему веры теперь я не дам
      Княгинина ради виденья!»

8

И берегом в путь выезжает морским
      Канут, без щита и без брони,
Три отрока5 едут поодаль за ним,
      Их весело топают кони.

9

Певец, что посылан его пригласить,
      С ним едет по берегу рядом;
Тяжёлую тайну клялся он хранить,
      С опущенным едет он взглядом.

10

Дыханием тёплым у моря весна
      Чуть гривы коней их шевелит,
На мокрый песок набегает волна
      И пену им под ноги стелет.

11

Но вот догоняет их отрок один,
      С Канутом, сняв шлык, поравнялся:
«Уж нам не вернуться ли, князь-господин?
      Твой конь на ходу расковался!»

12

«Пускай расковался! – смеётся Канут, –
      Мягка нам сегодня дорога,
В Роскильде коня кузнецы подкуют,
      У свата, я чаю, их много!»

13

К болоту тропа, загибаясь, ведёт,
      Над ним, куда око ни глянет,
Вечерний туман свои нити прядет
      И сизые полосы тянет.

14

От отроков вновь отделился один,
      Равняет коня с господином:
«За этим туманищем, князь-господин,
      Не видно твоей головы нам!»

15

«Пускай вам не видно моей головы –
      Я, благо, живу без изъяна!
Опять меня целым увидите вы,
      Как выедем мы из тумана!»

16

Въезжают они во трепещущий бор,
      Весь полный весеннего крика;
Гремит соловьиный в шиповнике хор,
      Звездится в траве земляника;

17

Черёмухи ветви душистые гнут,
      Все дикие яблони в цвете;
Их запах вдыхаючи, мыслит Канут:
      «Жить любо на Божием свете!»

18

Украдкой певец на него посмотрел,
      И жалость его охватила:
Так весел Канут, так доверчив и смел,
      Кипит в нём так молодо сила;

19

Ужели сегодня во гроб ему лечь,
      Погибнуть в подводе6 жестоком?
И хочется князя ему остеречь,
      Спасти околичным намёком.

20

Былину старинную он затянул;
      В зелёном, пустынном просторе
С припевом дубравный сливается гул:
      «Ой море, ой синее море!

21

К царевичу славному тёща и тесть
      Коварной исполнены злости;
Изменой хотят они зятя известь.
      Зовут его ласково в гости.

22

Но морю, что, мир обтекая, шумит,
      Известно о их заговоре;
Не езди, царевич, оно говорит –
      Ой море, ой синее море!

23

На верную смерть ты пускаешься в путь,
      Твой тесть погубить тебя хочет,
Тот меч, что он завтра вонзит тебе в грудь,
      Сегодня уж он его точит!

24

Страшению моря царевич не внял,
      Не внял на великое горе,
Спускает ладью он на пенистый вал –
      Ой море, ой синее море!

25

Плывёт он на верную гибель свою,
      Беды над собою не чает,
И скорбно его расписную ладью
      И нехотя море качает…»

26

Певец в ожидании песню прервал,
      Украдкой глядит на Канута;
Беспечно тот едет себе вперевал,
      Рвёт ветки с черёмухи гнутой;

27

Значение песни ему невдомёк,
      Он весел, как был и с почину,
И, видя, как он от догадки далёк,
      Певец продолжает былину:

28

«В ладье не вернулся царевич домой,
      Наследную вотчину вскоре
Сватья разделили его меж собой –
      Ой море, ой синее море!

29

У берега холм погребальный стоит,
      Никем не почтён, не сторожен,
В холме том убитый царевич лежит,
      В ладью расписную положен;

30

Лежит с погружённым он в сердце мечом,
      Не в бармах,7 не в царском уборе,
И тризну свершает лишь море по нём –
      Ой море, ой синее море!»

31

Вновь очи певец на Канута поднял:
      Тот свежими клёна листами
Гремучую сбрую коня разубрал,
      Утыкал очёлок цветами;

32

Глядит он на мошек толкущийся рой
      В лучах золотого захода
И мыслит, воздушной их тешась игрой:
      «Нам ясная завтра погода!»

33

Былины значенье ему невдогад,
      Он едет с весельем во взоре
И сам напевает товарищу в лад:
      «Ой море, ой синее море!»

34

Его не спасти! Ему смерть суждена!
      Влечёт его тёмная сила!
Дыханьем своим молодая весна,
      Знать, разум его опьянила!

35

Певец замолчал. Что свершится, о том
      Ясней намекнуть он не смеет,
Поют соловьи, заливаясь, кругом,
      Шиповник пахучий алеет;

36

Не чует погибели близкой Канут,
      Он едет к беде неминучей,
Кругом соловьи, заливаясь, поют,
      Шиповник алеет пахучий…

<Декабрь 1872>

¹ Помин – дар, подарок.
² Харатейная – написанная на пергаменте.
³ Роскильда – датский город, с X в. резиденция королей и епископов.
⁴ Багрец – драгоценная багровая ткань, пурпур.
⁵ Гридни и отроки – в Древней Руси члены младшей княжеской дружины, телохранители и слуги князя.
⁶ Подвод – предательство, обман.
⁷ Бармы – принадлежность парадного наряда русских князей и царей, надевавшаяся на плечи; также: ризы священника или оплечья на них.