«Модная жена» И. Дмитриев

Ах, сколько я в мой век бумаги исписал!
Той песню, той сонет, той лестный мадригал;
А вы, о нежные мужья под сединою!
Ни строчкой не были порадованы мною.
Простите в том меня: я молод, ветрен был,
      Так диво ли, что вас забыл?
А ныне вяну сам: на лбу моем морщины
         Велят уже и мне
      Подобной вашей ждать судьбины
      И о цитерской стороне
Лишь в сказках вспоминать; а были, небылицы,
Я знаю, старикам разглаживают лицы:
Так слушайте меня, я сказку вам начну
         Про модную жену.

      Пролаз в течение полвека
      Всё полз, да полз, да бил челом,
И наконец таким невинным ремеслом
Дополз до степени известна человека,
То есть стал с именем, – я говорю ведь так,
         Как говорится в свете:
То есть стал ездить он шестеркою в карете;
         Потом вступил он в брак
С пригожей девушкой, котора жить умела,
         Была умна, ловка
            И старика
         Вертела как хотела;
      А старикам такой закон,
Что если кто из них вскружит себя вертушкой,
      То не она уже, а он
      Быть должен наконец игрушкой;
         Хоть рад, хотя не рад,
      Но поступать с женою в лад
      И рубль подчас считать полушкой.
Пролаз хотя пролаз, но муж, как и другой,
И так же, как и все, ценою дорогой
      Платил жене за нежны ласки;
      Узнал и он, что блонды, каски,
Что креп, лино-батист, тамбурна кисея.
Однажды быв жена – вот тут беда моя!
Как лучше изъяснить, не приберу я слова –
Не так чтобы больна, не так чтобы здорова,
А так… ни то ни се… как будто не своя,
Супругу говорит: «Послушай, жизнь моя,
      Мне к празднику нужна обнова:
Пожалуй, у мадам Бобри купи тюрбан;
Да слушай, душенька: мне хочется экран
         Для моего камина;
      А от нее ведь три шага
      До английского магазина;
Да если б там еще… нет, слишком дорога!
А ужасть как мила!» – «Да что, мой свет, такое?»
      – «Нет, папенька, так, так, пустое…
   По чести, мне твоих расходов жаль».
      – «Да что, скажи, откройся смело;
Расходы знать мое, а не твое уж дело».
      – «Меня… стыжусь… пленила шаль;
Послушай, ангел мой! она такая точно,
Какую, помнишь ты, выписывал нарочно
Князь для княгини, как у князя праздник был».
      С последним словом прыг на шею
И чок два раза в лоб, примолвя: «Как ты мил!»
– «Изволь, изволь, я рад со всей моей душею
      Услуживать тебе, мой свет! –
         Был мужнин ей ответ. –
Карету!.. Только вряд поспеть уж мне к обеду!
Да я… в Дворянский клуб оттоле заверну».
– «Ах, мой жизненочек! как тешишь ты жену!
Ступай же, Ванечка, скорее»; – «Еду, еду!»
         И Ванечка седой,
      Простясь с женою молодой,
В карету с помощью двух долгих слуг втащился,
         Сел, крякнул, покатился.
Но он лишь со двора, а гость к нему на двор –
      Угодник дамский, Миловзор,
Взлетел на лестницу и прямо порх к уборной.
«Ах! я лишь думала! как мил!» – «Слуга покорный».
– «А я одна». – «Одне? тем лучше! где же он?»
      – «Кто? муж?» – «Ваш нежный Купидон».
      – «Какой, по чести, ты ругатель!»
– «По крайней мере я всех милых обожатель.
      Однако ж это ведь не ложь,
Что друг мой на него хоть несколько похож».
– «То есть он так же стар, хотя не так прекрасен»,
– «Нет! Я вам докажу». – «О! этот труд напрасен».
– «Без шуток, слушайте: тот слеп, а этот крив;
Не сходны ли ж они?» – «Ах, как ты злоречив!»
         – «Простите, перестану…
      Да! покажите мне диванну:
Ведь я еще ее в отделке не видал;
Уж, верно, это храм! Храм вкуса!» – «Отгадал».
– «Конечно, и… любви?» – «Увы! еще не знаю.
Угодно поглядеть?» – «От всей души желаю».
О бедный муж! спеши иль после не тужи,
И от дивана ключ в кармане ты держи:
      Диван для городской вострушки,
      Когда на нем она сам-друг,
      Опаснее, чем для пастушки
      Средь рощицы зеленый луг,
      И эта выдумка диванов,
      По чести, месть нам от султанов!
Но как ни рассуждай, а Миловзор уж там,
Рассматривает всё, любуется, дивится;
Амур же, прикорнув на столике к часам,
Приставил к стрелке перст, и стрелка не вертится,
Чтоб двум любовникам часов досадный бой
Не вспоминал того, что скоро возвратится
            Вулкан домой.
А он, как в руку сон!.. Судьбы того хотели!
На тяжких вереях вороты заскрипели,
Бич хлопнул, и супруг с торжественным лицом
Явился на конях усталых пред крыльцом,
Уж он на лестнице, таща в руках покупку,
Торопится свою обрадовать голубку,
Уж он и в комнате, а верная жена
Сидит, не думая об нем, и не одна.
Но вы, красавицы, одной с Премилой масти,
Не ахайте об ней и успокойте дух!
Ее пенаты с ней, так ей ли ждать напасти?
Фиделька резвая, ее надежный друг,
         Которая лежала,
         Свернувшися клубком,
      На солнышке перед окном,
Вдруг ветрепенулася, вскочила, побежала
      К дверям и, как разумный зверь,
Приставила ушко, потом толк лапкой в дверь,
      Ушла и возвратилась с лаем.
Тогда ж другой пенат, зовомый попугаем,
Три раза вестовой из клетки подал знак,
      Вскричавши: «Кто пришел? дурак!»
Премила вздрогнула, и Миловзор подобно;
      И тот, и та – о, время злобно!
      О, непредвиденна беда! –
      Бросаяся туда, сюда,
      Решились так, чтоб ей остаться,
А гостю спрятаться хотя позадь дверей, –
      О женщины! могу признаться,
      Что вы гораздо нас хитрей!
Кто мог бы отгадать, чем кончилась тревога?
Муж, в двери выставя расцветшие два рога,
Вошел в диванную и видит, что жена
Вполглаза на него глядит сквозь тонка сна;
      Он ближе к ней – она проснулась,
         Зевнула, потянулась;
               Потом,
         Простерши к мужу руки:
«Каким же, – говорит ему, – я крепким сном
         Заснула без тебя от скуки!
         И знаешь ли, что мне
         Привиделось во сне?
Ах! и теперь еще в восторге утопаю!
Послушай, миленький! лишь только засыпаю,
Вдруг вижу, будто ты уж более не крив;
      Ну, если этот сон не лжив?
Позволь мне испытать». – И вмиг, не дав супругу
      Прийти в себя, одной рукой
Закрыла глаз ему – здоровый, не кривой, –
Другою же, на дверь указывая другу,
Пролазу говорит: «Что, видишь ли, мой свет?»
         Муж отвечает: «Нет!»
         – «Ни крошечки?» – «Нимало;
Так темно, как теперь, еще и не бывало».
– «Ты шутишь?» – «Право, нет; да дай ты мне взглянуть».
– «Прелестная мечта! – Лукреция вскричала.–
Зачем польстила мне, чтоб после обмануть!
      Ах! друг мой, как бы я желала,
         Чтобы один твой глаз
      Похож был на другой!» Пролаз,
При нежности такой, не мог стоять болваном;
Он сам разнежился и в радости души
Супругу наградил и шалью и тюрбаном.
Пролаз! ты этот день во святцах запиши:
Пример согласия! Жена и муж с обновой!
Но что записывать? Пример такой не новый.

1791 г.
И. И. Дмитриев «Полное собрание стихотворений. Стихотворения. Часть вторая». Раздел «Сказки».