«Недавно бедный музульман…» А. Пушкин

* * *

      Недавно бедный музульман
      В Юрзуфе жил с детьми, с женою;
Душевно почитал священный Алькоран
      И счастлив был своей судьбою;
Мехмет (так звался он) прилежно целый день
      Ходил за ульями, за стадом
      И за домашним виноградом,
      Не зная, что такое лень;
Жену свою любил – Фатима это знала,
И каждый год ему детей она рожала –
По-нашему, друзья, хоть это и смешно,
   Но у татар уж так заведено. –
      Фатима раз (она в то время
      Несла трехмесячное бремя, –
А каждый ведает, что в эти времена
И даже самая степенная жена
Имеет прихоти то эти, то другие,
      И боже упаси, какие!) –
Фатима говорит умильно муженьку:
«Мой друг, мне хочется ужасно каймаку.
      Теряю память я, рассудок,
      Во мне так и горит желудок;
Я не спала всю ночь – и посмотри, душа,
Сегодня, верно, я совсем нехороша.
      Всего мне должно опасаться:
      Не смею даже почесаться,
Чтоб крошку не родить с сметаной на носу, –
      Такой я муки не снесу.
Любезный, миленькой, красавец, мой дружочек,
Достань мне каймаку хоть крохотный кусочек».
Мехмет разнежился, собрался, завязал
      В кушак тарелку жестяную;
Детей благословил, жену поцеловал
И мигом в ближнюю долину побежал,
      Чтобы порадовать больную.
Не шел он, а летел – зато в обратный путь
Пустился по горам, едва, едва шагая;
И скоро стал искать, совсем изнемогая,
      Местечка, где бы отдохнуть.
      По счастью, на конце долины
         Увидел он ручей,
Добрел до берегов и лег в тени ветвей.
      Журчанье вод, дерев вершины,
Душистая трава, прохладный бережок,
      И тень, и легкий ветерок –
      Все нежило, все говорило:
«Люби иль почивай!» – Люби! таких затей
      Мехмету в ум не приходило,
   Хоть он и мог. – Но спать! вот это мило,
      Благоразумней и верней.
   Зато Мехмет, как царь, уснул в долине;
Положим, что царям приятно спать дано
      Под балдахином на перине,
      Хоть это, впрочем, мудрено.

Май 1821 г.