«Поэт и цветочница» А. Майков
(Гётевская элегия)ОнаВысыпь цветы из корзины у ног моих, милый,
Сядь и уж мне не мешай!.. Скоро смеркаться начнет.ОнЧто за хаос вкруг тебя! И над ним, как Любовь, ты склонилась
Мыслью готова в него жизнь и гармонию влить!ОнаРозы не трогай: чудесные розы! Из них загляденье
Выйдет венок – и тебе этот венок я подам!ОнКак мне забавно всегда! На пиру ты венок мне подносишь!
Я равнодушным кажусь – сам же весь занят тобой!ОнаТы не глядишь на меня, но я чувствую взгляд твой горячий…
Точно сребристую сеть я за собой волочу!ОнЭто влечет тебя сердце мое в уголок наш укромный,
Где ты – как Флора в цветах, и у колен твоих я.ОнаДа, а сойдемся мы здесь – от меня ты уж мыслью далеко!
Вот и теперь не глядишь… Что же ты вдруг замолчал?ОнВот что я вспомнил: был Павзий, художник; любил он Гликеру;
Плесть мастерица была эта Гликера венки.ОнаЭто – как будто бы мы! Только ты не художник, а лучше –
Фебом любимый поэт! гордость и слава Афин!ОнЭту Гликеру прелестнейшей девушкой, милым ребенком
Он всю в цветах написал – и обессмертил себя!ОнаЧто же? и ты обессмерть себя славной поэмой!.. Я часто
Думаю: что бы тебе нашу любовь описать?ОнПавзий – счастливей! черты своей милой Гликеры он кистью
Мог передать, а в стихах – как опишу я тебя?ОнаВот ты как сделай: пусть в Индии будет, где звери и птицы
Дружно с людьми говорят, много где всяких чудес!..ОнСтранно! с любовью в разлад вдохновенье идет у поэта:
Кажется – как я люблю!.. и – хоть бы песнь! хоть бы стих!ОнаЖил там волшебник; малюткой царевну похитил… Малютка
Стала цветы продавать; только однажды был пир…ОнЦарский был сын на пиру; он влюбился, и кончилось свадьбой!
В сказках всегда это так… только немного старо…ОнаНет, не старо! Можно выдумать ряд приключений чудесных…
Как он умом и мечом чары умел победить…ОнБился с гигантами! Конное, пешее войско с слонами,
Тьмы колесниц золотых в бегство один обратил!ОнаТы только шутишь со мной!.. А молчанье твое мне ужасно!..
Помнишь ли ты на пиру первый венок мой тебе?ОнЭтот венок и теперь у меня над кроватью хранится…
Первый, который ты мне, пир обходя, подала?ОнаПомнишь, венчая твой кубок, я почку в вино уронила;
Выпив вино, ты сказал: «Дева! цветы – это яд!»ОнКак же!.. И с маленьким женским лукавством, и детски краснея,
«Пчелки, – сказала ты, – в них мед достают, а не яд!»ОнаЕсли с тех пор твоя муза молчит, ты угрюм и несчастлив,
Значит, то правда, что жизнь я отравила тебе?ОнПолно, мой друг, я молчу лишь от счастья!.. Как музыка, нежный
Голос твой мне прозвучал – там, средь мужских голосов!ОнаЛучше б молчать мне и пчелок не трогать! ведь к этому слову
Рыжий придрался Тимант, крикнул: «И шмель не дурак!»ОнГнусный Силен!.. и облапил тебя, как медведь! Покатилась
В угол корзина твоя… все разлетелись цветы!..ОнаКак он меня напугал!.. Только слышу: «Оставь ее, циник!»
Вижу – ты с места вскочил, светел, как сам Аполлон!ОнОн не сробел, а держал тебя, белые зубы оскалив,
Легкое платье твое по пояс с плеч разорвал…ОнаУжас! как бросишь в него ты серебряным кубком!.. Я помню,
Как он о череп его звякнул и прыгать пошел!..ОнГнев и вино ослепляли меня!.. Но успел разглядеть я,
Как ни старалась ты скрыть, круглое… это плечо…ОнаАх, что за шум поднялся! весь облитый вином, он затрясся,
С мокрых волос по лицу кровь заструилась ручьем…ОнТолько тебя я и видел!.. в слезах, на полу, на коленях,
Платье одною рукой ты собирала на грудь…ОнаБлюдо, тарелки в тебя полетели, звеня и блистая!
Точно взбешенный Аякс, всё он ломал вкруг себя!ОнТолько тебя я и видел!.. как быстро другою рукою
Ты подбирала венки, взором за нами следя…ОнаДоброе сердце! ты думал, меня ушибут… а хозяин
Ярость обрушит на мне, – встал и меня заслонил!ОнПестрый ковер перекинул я на руку, точно готовясь
В битве с свирепым быком бросить ему на глаза!ОнаЯ ускользнула, увидя, что гости вступились, стараясь
За руки вас удержать, вместе стыдя и моля.ОнК счастью, всё кончилось смехом – вскочил и трагическим тоном:
«Что вы, ахейцы!» – нам речь стал говорить Диоген.ОнаЭтот седой Диоген притворяется только сердитым;
Право, душа у него, кажется, вовсе не зла!..ОнОн успокоил всё шуткой… Но тщетно тебя я хватился!
Три дня тебя я искал! три дня на рынке бродил!ОнаЯ со стыда не могла показаться… Ведь все меня знают,
Любят – и вдруг обо мне в городе говор пошел.ОнМного я видел венков, много видел цветов и цветочниц,
Не было только одной – маленькой Лиды моей!ОнаДома венки я сплетала… рядком их, бывало, развешу…
Вот и теперь они тут… все уж засохли давно!ОнГде ты живешь, переспрашивал женщин, старух я на рынке,
Даже гуляк и повес – все становились в тупик!ОнаВечер, бывало, сижу я, гляжу на веночки и плачу…
Ночь подвигалась… цвета гасли один за другим…ОнВ горе, усталый, к богам я взывал, к Аполлону взывал я:
«О сребролукий! да где ж? где же укрылась она?»ОнаВсё мне казалось, что вот ты войдешь… и что буду я делать?
С тайной надеждой пошла на площадь я наконец…ОнЯ уж давно там бродил… насмотрелся, наслушался вдоволь!
Рыба, плоды, петухи! крики ослов и старух!..ОнаЧто там за шум был, когда я тебя наконец увидала?
ОнПраво, не знаю… Но вдруг ты мне мелькнула в толпе…
ОнаТочно в челне сквозь высокий тростник, в тесноте ты пробился…
ОнИ очутилися вдруг в шумной толпе мы одни!
ОнаПомню, я слышала только, как сердце в груди моей билось…
ОнРядом пошли мы с тобой… в очи друг другу глядя…
ОнаТак, как теперь ты глядишь, и с такою же тихой улыбкой…
ОнКак ты прекрасна была, солнцем облита живым!
ОнаВышли мы за город…
ОнМоре блистало в дали серебристой..ОнаВсё это, милый, теперь кажется сказкою мне!
ОнИ без волшебника сказка! без царского сына, царевны
ОнаЭто – поэма, мой друг!
ОнМилая Муза моя!ОнаТише! венки изомнешь… О, как скоро стемнело сегодня!..
Как же хорош и как смел на этом пире ты был!
<1861>
Сборник «Картины». Раздел «Века и народы».