«Нет, ничего не изменилось…» Н. Гумилёв

* * *

Нет, ничего не изменилось
В природе бедной и простой,
Все только дивно озарилось
Невыразимой красотой.

Такой и явится, наверно,
Людская немощная плоть,
Когда ее из тьмы безмерной
В час судный воззовет господь.

Знай, друг мой гордый, друг мой нежный,
С тобою, лишь с тобой одной,
Рыжеволосой, белоснежной
Я стал на миг самим собой.

Ты улыбнулась, дорогая,
И ты не поняла сама,
Как ты сияешь, и какая
Вокруг тебя сгустилась тьма.

Декабрь 1920 г.

Анализ стихотворения

Нарастающий трагизм и мотивы тревоги характеризуют гумилевскую лирику позднего периода. Воин-завоеватель, типичный герой авторского поэтического мира, обнаруживает новые качества: он проявляет себя как мужественный стоик, готовый к очередным жизненным испытаниям. Обращение к евангельским темам часто связывается с ощущениями конца. По этим принципам формулируется философская доктрина лирического субъекта: «Стою в саду иной земли» или «Ангел ждет душу мою».

Поэтический текст, появившийся в конце 1920 г., проникнут эсхатологическими интонациями. Лирический герой убежден в неизменности «бедной и простой» природы, которая сравнивается с несовершенной «людской плотью». Шансов на изменения нет. Только конец света, обозначенный устоявшейся формулой «час судный», прервет привычный круговорот вещей.

Отвлеченное понятие «невыразимой красоты», которая способна «дивно» преобразить безнадежно серое пространство, связано с теплотой человеческих отношений, любовью и дружбой.

Во второй части произведения появляется обращение к лирическому «ты». Адресат поэтического текста – женщина-«друг». Ее образ, соотносимый с категорией «невыразимой красоты», исполнен позитивных черт: «гордый», «нежный», улыбчивый. В описании внешности внимание акцентируется на рыжем цвете волос и светлом оттенке кожи, получающем эпитет «белоснежного». Особенности портрета позволяют связать женский образ с именем Ирины Одоевцевой, ученицы и приятельницы поэта, которая оставила подробные, но противоречивые мемуары о последних трех годах жизни Гумилева.

Сияющий женский образ – единственное, что противопоставлено сгущающейся «тьме». В лучах улыбки «друга» герой становится «самим собой», «на миг» избавляясь от тревоги и тоски.

Финал стихотворения не оставляет сомнения в скорой победе угрожающей мглы, которая порождает отчаяние и предчувствие скорого конца. Интересно, что даром предвидения обладает только лирический герой, а его «друг» –адресат, который способен на краткий миг сдержать наступление мрака, не ощущает ни сгущающейся атмосферы опасности, ни ценности своих способностей.

Эсхатологические мотивы получают развитие в «Канцоне», датированной тем же периодом. Проклятая реальность подобна «задворкам мира» или «гниющему водоему», и только в искренних чувствах милой – истинная жизнь героев, яркая, динамичная и радостная.

Автор: Николай Гумилёв