«Запустение» И. Бунин

Домой я шел по скату вдоль Оки,
По перелескам, берегом нагорным,
Любуясь сталью вьющейся реки
И горизонтом низким и просторным.
Был теплый, тихий, серенький денек,
Среди берез желтел осинник редкий,
И даль лугов за их прозрачной сеткой
Синела чуть заметно – как намек.
Уже давно в лесу замолкли птицы,
Свистели и шуршали лишь синицы.

Я уставал, кругом все лес пестрел,
Но вот на перевале, за лощиной,
Фруктовый сад листвою закраснел,
И глянул флигель серою руиной.
Глеб отворил мне двери на балкон,
Поговорил со мною в позе чинной,
Принес мне самовар – и по гостиной
Полился нежный и печальный стон.
Я в кресло сел, к окну, и, отдыхая,
Следил, как замолкал он, потухая.

В тиши звенел он чистым серебром,
А я глядел на клены у балкона,
На вишенник, красневший под бугром…
Вдали синели тучки небосклона
И умирал спокойный серый день,
Меж тем как в доме, тихом, как могила,
Неслышно одиночество бродило
И реяла задумчивая тень.
Пел самовар, а комната беззвучно
Мне говорила: «Пусто, брат, и скучно!»

В соломе, возле печки, на полу,
Лежала груда яблок; паутины
Под образом качалися в углу,
А у стены темнели клавесины.
Я тронул их – и горестно в тиши
Раздался звук. Дрожащий, романтичный,
Он жалок был, но я душой привычной
В нем уловил напев родной души:
На этот лад, исполненный печали,
Когда-то наши бабушки певали.

Чтоб мрак спугнуть, я две свечи зажег,
И весело огни их заблестели,
И побежали тени в потолок,
А стекла окон сразу посинели…
Но отчего мой домик при огне
Стал и бедней и меньше? О, я знаю –
Он слишком стар… Пора родному краю
Сменить хозяев в нашей стороне.
Нам жутко здесь. Мы все в тоске, в тревоге…
Пора свести последние итоги.

Печален долгий вечер в октябре!
Любил я осень позднюю в России.
Любил лесок багряный на горе,
Простор полей и сумерки глухие,
Любил стальную, серую Оку,
Когда она, теряясь лентой длинной
В дали лугов, широкой и пустынной,
Мне навевала русскую тоску…
Но дни идут, наскучило ненастье –
И сердце жаждет блеска дня и счастья.

Томит меня немая тишина.
Томит гнезда родного запустенье.
Я вырос здесь. Но смотрит из окна
Заглохший сад. Над домом реет тленье,
И скупо в нем мерцает огонек.
Уж свечи нагорели и темнеют,
И комнаты в молчанье цепенеют,
А ночь долга, и новый день далек.
Часы стучат, и старый дом беззвучно
Мне говорит: «Да, без хозяев скучно!

Мне на покой давно, давно пора…
Поля, леса – все глохнет без заботы…
Я жду веселых звуков топора,
Жду разрушенья дерзостной работы,
Могучих рук и смелых голосов!
Я жду, чтоб жизнь, пусть даже в грубой силе,
Вновь расцвела из праха на могиле,
Я изнемог, и мертвый стук часов
В молчании осенней долгой ночи
Мне самому внимать нет больше мочи!»

<1903>

Анализ стихотворения Бунина «Запустение»

В поэтическом произведении, созданном в 1903 г., развивается тема, ставшая визитной карточкой бунинской прозы, – оскудение, предвещающее скорую гибель небогатых дворянских усадеб. Вместе с исчезновением последних уходит неповторимый и разнообразный, хотя неидеальный мир прошлого. К сожалению и щемящей светлой грусти присоединяется осознание невозможности остановить объективный исторический процесс.

В зачине стихотворения лирический герой дает точные характеристики художественного пространства: пасмурным, но теплым осенним днем он прогуливается по живописным окским берегам и тихому лесу, кое-где пестреющему редкими желтыми листьями. Природа готовится к зимнему оцепенению: уже не слышно птичьего пения, густая листва облетела, оставив лишь тонкие ветки, которые метафорически уподобляются прозрачной, почти невидимой сетке.

Уставший путник наконец достигает желанной цели. Ее ориентиром выступает яркая, окрашенная в оттенки красного листва усадебного сада. Еще одним признаком, свидетельствующим о приближении к родному дому, становится олицетворенный образ серого флигеля. С появлением последней детали возникает мотив разрушения: пристройка сравнивается с руиной.

Субъекта речи, утомленного продолжительной ходьбой, ждет долгожданный отдых за чашкой чая. Под уютный гул самовара, напоминающий лирическому «я» протяжный «нежный стон», хозяин дома наблюдает, как быстро угасает неяркий октябрьский день. Для обозначения естественного явления поэт избирает лексему «умирать», обладающую выраженными негативными коннотациями.

Мотивы увядания и запустения, традиционные для осенней зарисовки, определяют и трактовку важнейшего образ произведения – старого господского дома. Тишина его комнат подобна могильной, и неизменными спутниками его обитателя становятся гнетущее одиночество и скука.

Олицетворение – ведущий художественный прием, применяемый автором при изображении выразительных деталей домашней обстановки. От мерцающего огонька свечей появляются бегущие тени, комнаты наделяются парадоксальным свойством к беззвучной речи. Текст заключает обращение образа дома, жаждущего уйти на покой, своей гибелью обеспечив расцвет новой жизни – энергичной, дерзостной. Герой, выросший в этих стенах, не может обмануться привычным комфортом знакомого жилища: предчувствие неизбежных перемен, осложненное ощущениями запустения и тления, порождает тревогу и тоску.

Автор: Иван Бунин