«А судьи кто?.. (Монолог Чацкого)» А. Грибоедов

(Отрывок из пьесы «Горе от ума»)

     А судьи кто? – За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забытых газет
Времён Очаковских и покоренья Крыма;
          Всегда готовые к журьбе,
          Поют все песнь одну и ту же,
          Не замечая об себе:
               Что старее, то хуже.
Где? укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
     Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве,
И где не воскресят клиенты-иностранцы
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
          Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли, вы к кому меня ещё с пелен,
     Для замыслов каких-то непонятных,
          Дитей возили на поклон?
          Тот Нестор негодяев знатных,
          Толпою окружённый слуг;
Усердствуя, они в часы вина и драки
И честь, и жизнь его не раз спасали: вдруг
На них он выменял борзые три собаки!!!
Или вон тот ещё, который для затей
На крепостной балет согнал на многих фурах
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружён умом в Зефирах и в Амурах,
Заставил всю Москву дивиться их красе!
     Но должников не согласил к отсрочке:
          Амуры и Зефиры все
          Распроданы поодиночке!!!
Вот те, которые дожили до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!
Вот наши строгие ценители и судьи!
          Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдётся – враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным, –
          Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывёт у них мечтателем! опасным!! –
Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда-то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
          И нам за ними в путь счастливый!
И в жёнах, дочерях – к мундиру та же страсть!
Я сам к нему давно ль от нежности отрёкся?!
Теперь уж в это мне ребячество не впасть;
     Но кто б тогда за всеми не повлекся?
Когда из гвардии, иные от двора
          Сюда на время приезжали, –
          Кричали женщины: ура!
          И в воздух чепчики бросали!

1822–1824 гг.

Анализ монолога Чацкого «А судьи кто?..» из комедии в стихах А. Грибоедова

Знаменитый монолог главного героя пьесы, размещенный в ее начале, является реакцией на сказанное во время разговора Фамусова со Скалозубом, явившимся с визитом. Хозяин дома принимает гостя преувеличенно радушно и излагает мнение о людях своего круга и о том, как добиться жизненного успеха. Желая польстить Скалозубу, Павел Афанасьевич отмечает возрастающее общественное влияние военных, растущее предубеждение в их особой государственной миссии. Александр, ставший свидетелем разговора, понимает, что в глазах Фамусова Скалозуб, стремительно делающий карьеру, становится желательным женихом для Софьи. Все это внушает Чацкому тревогу и готовит почву для последующего монолога.

Чацкий придерживается взглядов, диаметрально противоположных сказанному Фамусовым. Александру претит ретроградство Павла Афанасьевича, его неприятие ко всего нового – от домов до суждений, заискивание перед примитивным солдафоном Скалозубом, превозношение посредственности-Молчалина. Чацкий понимает смысл, который вкладывает Фамусов в определение «служить», и его гневная отповедь является ответом на упоминание о всеобщем осуждении так называемых людей «неделовых», с независимым взглядом на жизнь, желающих жить по призванию.

В рамках монолога Чацкий отмечает безнадежную архаику общества, суждения которого хозяин дома представляет как истину в последней инстанции. Александр отмечает, что не видит для себя нравственных примеров, и делает акцент на том, что в ревнители морали, в судьи стремятся недостойные люди – взяточники, воры и самовластные крепостники. Чацкий говорит о том, что все, не вписавшиеся в рамки так называемых приличий – тотальной лжи, подлости и подхалимажа, не ищущие чинов, автоматически становятся изгоями. И даже традиционное русское гостеприимство богачей становится способом подкупить потенциальных критиков, закрыть рты тем, кто способен вскрыть общественные язвы.

Заключительная часть речи посвящена мундиру как залогу успеха у женщин и верному средству сделать карьеру. Александр признает, что в свое время и сам не избежал искушения надеть мундир, блеснуть, но скоро понял, что истинный смысл патриотизма не в слепом поклонении сияющему, как солнце, золотому шитью, в самопожертвовании и бескорыстном служении Отчизне.

Значение монолога в том, что Чацкий обличает подавление творческой мысли, кумовство, лицемерие и позор крепостничества, когда людей меняют на собак и продают, как вещи, нравственное разложение дворянства, бездумное преклонение перед карьеристами в мундирах – и военных, и статских. Монолог Чацкого является важным водоразделом, после которого Фамусову становится очевидно: никаких точек соприкосновения с Александром найти не получится, его нельзя сделать управляемым. Александр становится токсичным, как сказали бы сегодня.

Ошибка благородного Чацкого в том, что он не понимает, с кем имеет дело, и тратит свое красноречие попусту. Его горячность не может оценить никто. Александр адресуется к людям, которых не в силах убедить: Фамусова его слова попросту пугают, а Скалозуб не в состоянии уловить заключенные в них высокие смыслы.

К слову, сам Александр Андреевич является помещиком, владеющим сотнями душ. Это думающий, прогрессивный человек, но его нельзя назвать тактичным: Чацкий высмеивает чужие пороки, не заботясь о том, как будут восприняты слова, которые он считает вполне безобидными. Сарказм героя подогревается любовной неудачей, а поведение настолько выбивается из общепринятых рамок, что версия о сумасшествии охотно принимается всеми.

Автор: Александр Грибоедов