«А в книгах я последнюю страницу…» А. Ахматова

* * *

А в книгах я последнюю страницу
Всегда любила больше всех других, –
Когда уже совсем неинтересны
Герой и героиня, и прошло
Так много лет, что никого не жалко,
И, кажется, сам автор
Уже начало повести забыл,
И даже «вечность поседела»,
Как сказано в одной прекрасной книге,
Но вот сейчас, сейчас
Всё кончится, и автор снова будет
Бесповоротно одинок, а он
Ещё старается быть остроумным
Или язвит – прости его господь! –
Прилаживая пышную концовку,
Такую, например:
…И только в двух домах
В том городе (название неясно)
Остался профиль (кем-то обведённый
На белоснежной извести стены),
Не женский, не мужской, но полный тайны.
И, говорят, когда лучи луны –
Зелёной, низкой, среднеазиатской –
По этим стенам в полночь пробегают,
В особенности в новогодний вечер,
То слышится какой-то лёгкий звук,
Причём одни его считают плачем,
Другие разбирают в нём слова.
Но это чудо всем поднадоело,
Приезжих мало, местные привыкли,
И, говорят, в одном из тех домов
Уже ковром закрыт проклятый профиль.

25 ноября 1943 г., Ташкент.

Анализ стихотворения Ахматовой «А в книгах я последнюю страницу…»

В число участников творческого процесса поэтесса включает образ читателя, который характеризуется намеренной недосказанностью и вариативностью. Чуткий и вдумчивый «неведомый друг», идеальное воплощение читательского интереса, дарует автору бесценную возможность ощутить «блаженнейший зной» плодотворной беседы, обогащающей обоих.

В стихотворении 1943 г., созданном в период ташкентской эвакуации, лирическая героиня выступает в роли читательницы. Зачин открывается фразой, которая начинается сочинительным союзом «а». Обыденное замечание воспроизводит непосредственную и доверительную атмосферу разговора по душам. Субъект речи прямо сообщает о личных предпочтениях, поясняя их причины.

Чем привлекательна последняя страница художественного текста? Лирическое «я» делает парадоксальное заявление: ее интерес не связан с содержательной стороной сюжетной развязки. Значительный промежуток времени отделяет от настоящего момента и судьбу персонажей, и даже суть авторского замысла. Накал человеческих эмоций гаснет, конфликты кажутся надуманными и бессмысленными. Мотив временной дистанции постепенно достигает кульминации, выражаясь в ироничной формуле «вечность поседела» – цитате из «Приключений Тома Сойера», излюбленного детского чтения поэтессы.

Героиня с нетерпением ожидает, чем завершит автор свой диалог с читателем. Она знает главную тайну творца: без слушателя он становится «бесповоротно одинок», и поэтому старается блеснуть напоследок, запомниться оригинальными или насмешливыми остротами.

Лирическое «я» представляет свою вариацию «пышной концовки», содержащей жанровые черты литературного анекдота. Забавный случай имеет автобиографическую основу. Композитор Козловский, ташкентский друг Ахматовой, запечатлел профиль талантливой гостьи на белой стене своей квартиры. Шутливые фантазии о самостоятельной жизни графического изображения получили поэтический отклик.

В сонный быт среднеазиатского городка ворвалось чудо: изображение на стене оживает по ночам, начиная издавать звуки. Необыкновенное событие поначалу удивило обывателей, но вскоре «всем поднадоело», и странный «проклятый» рисунок спрятали под ковер. Иронические интонации, обозначенные в первой части текста, в финальном эпизоде выходят на лидирующие позиции. Комический эффект поддерживается мотивом неопределенности: остаются неизвестными название места, имя автора загадочной зарисовки, пол модели и характер таинственных звуков.

Автор: Анна Ахматова