«Есть счастливцы и счастливицы…» М. Цветаева

* * *

Есть счастливцы и счастливицы,
Петь не могущие. Им –
Слезы лить! Как сладко вылиться
Горю – ливнем проливным!

Чтоб под камнем что-то дрогнуло.
Мне ж – призвание как плеть –
Меж стенания надгробного
Долг повелевает – петь.

Пел же над другом своим Давид.
Хоть пополам расколот!
Если б Орфей не сошел в Аид
Сам, а послал бы голос

Свой, только голос послал во тьму,
Сам у порога лишним
Встав, – Эвридика бы по нему
Как по канату вышла…

Как по канату и как на свет,
Слепо и без возврата.
Ибо раз голос тебе, поэт,
Дан, остальное – взято.

Ноябрь – декабрь 1934 г.

Анализ стихотворения Цветаевой «Есть счастливцы и счастливицы…»

В 1935 году Цветаева создала пронзительный цикл «Надгробие». Посвящен он поэту «первой волны» эмиграции Николаю Павловичу Гронскому. Его жизнь унес несчастный случай, произошедший на станции парижского метрополитена «Пастер» двадцать первого ноября 1934-го. На момент смерти ему было всего двадцать пять лет. С Гронским Цветаеву связывала нежная дружба. Марина Ивановна к молодому поэту относился как мать, высоко ценила его творчество. Николай Павлович любил ее любовью ученика к великому наставнику. Стихотворение «Есть счастливцы и счастливицы…» словно предшествует циклу «Надгробие». О трагической смерти Гронского читателю напоминают следующие строки:

…Меж стенания надгробного
Долг повелевает – петь.

Пел же над другом своим Давид.
Хоть пополам расколот!

Здесь Цветаева вспоминает отношения царя Давида и Ионафана. Как в христианской, так и в еврейской религиозной традиции их принято считать примером идеальной дружбы. Ионафан погиб в ходе битве на горе Гелвуйской. Согласно преданию, Давид выразил свою скорбь великую посредством погребальной песни.

Образ Орфея – героя древнегреческого мифа, способного очаровать пением и игрой на лире даже повелителей подземного царства, – чрезвычайно важен для творчества Марины Ивановны. В детстве Цветаева пережила смерть как минимум двух дорогих сердцу женщин – двоюродной сестры Надежды и матери. С рациональной точки зрения осознать случившееся она была не в силах, поэтому решила найти спасение в мифологии. Рано скончавшиеся близкие люди стали ассоциироваться в первую очередь с Эвридикой – возлюбленной Орфея. Миф о гениальном музыканте, спустившемся в подземное царство вслед за супругой, был близок Цветаевой и по другой причине. Вспомните, как часто Марина Ивановна в стихотворениях прославляла разлученных любовников. Идеальный образ, находящийся вне досягаемости, был намного дороже поэтессе, нежели живущий рядом человек. Есть и еще один аспект восприятия популярного мифа. Касается он темы назначения поэта и поэзии. Орфей служит примером всесильности настоящего искусства. Для Цветаевой творчество – это отречение, одиночество, противопоставление себя окружающим людям. В финале стихотворения «Есть счастливцы и счастливицы…» есть строки, прекрасно характеризующие отношение Марины Ивановны к занятиям поэзией:
Ибо раз голос тебе, поэт,
Дан, остальное – взято.