«К Л. – (У ног других не забывал…)» М. Лермонтов

(Подражание Байрону)

1

У ног других не забывал
   Я взор твоих очей;
Любя других, я лишь страдал
   Любовью прежних дней;
Так память, демон-властелин,
   Все будит старину,
И я твержу один, один:
   Люблю, люблю одну!

2

Принадлежишь другому ты,
   Забыт певец тобой;
С тех пор влекут меня мечты
   Прочь от земли родной;
Корабль умчит меня от ней
   В безвестную страну,
И повторит волна морей:
   Люблю, люблю одну!

3

И не узнает шумный свет,
   Кто нежно так любим,
Как я страдал и сколько лет
   Я памятью томим;
И где бы я ни стал искать
   Былую тишину,
Все сердце будет мне шептать:
   Люблю, люблю одну!

1831 г.

Анализ стихотворения Лермонтова «У ног других не забывал…»

Автобиографическая основа лермонтовского творения 1831 г. несомненна, но вопрос о прототипе, лирической музе юного поэта, остается открытым. Варвара Лопухина, Екатерина Сушкова или Наталья Иванова – у исследователей есть основания связать историю создания произведения с каждой из этих дам.

Происхождение другого источника, литературного, более чем прозрачно. К нему отсылает подзаголовок произведения. Со стансами Байрона, посвященными неизвестной леди в связи с отплытием автора из Англии, связаны тема морского путешествия и мотивы расставания с возлюбленной. Рефрен «Love but one» декларирует романтическое одиночество и трагизм высоких чувств лирического «я».

Лермонтовский герой убежден, что вечная любовь, идеальная и прекрасная, случается лишь однажды. Остальные увлечения кратковременны и несерьезны, они порождают лишь страдания о «любви прежних дней». Господствует над мучительными воспоминаниями всемогущая и жестокая память, которая именуется «демоном-властелином».

Невозможность забвения утраченной любви побуждает лирического героя к странничеству. Мотив морского путешествия «в безвестную страну», один из лидирующих в байроновском варианте, здесь лишен самостоятельности. В лермонтовской версии он выглядит попыткой бегства лирического субъекта от воспоминаний и собственных размышлений. Показательно, что душевные муки, вызванные утратой высокого чувства, являются уделом героя: его избранница успела забыть своего «певца».

Финальное восьмистишие продолжает тему страданий, порожденных «демоном» памяти. Движения души героя надежно скрыты от «шумного света»: повторение лексем «кто», «как» и «сколько» подчеркивает тщательность, с которой оберегаются заветные тайны. Заключительные строки утверждают тщетность поисков утраченной гармонии: «былая тишина» никогда не вернется.

Рефрен «Люблю, люблю одну», заключающий каждую строфу, содержит анафору. При помощи художественного приема лирический герой постоянно возвращается к теме безвозвратной утраты истинной любви.

Байроновским творением навеяно другое стихотворение, появившееся на свет годом ранее, – «Стансы» («Взгляни, как мой спокоен взор…») Тема вечной любви здесь представлена по-другому: пережив потерю высокого чувства, герой ощущает «сердечную пустоту» и крушение надежд – не только сиюминутных земных, но и будущих, небесных.