«В начале жизни школу помню я…» А. Пушкин

* * *

В начале жизни школу помню я;
Там нас, детей беспечных, было много;
Неровная и резвая семья.

Смиренная, одетая убого,
Но видом величавая жена
Над школою надзор хранила строго.

Толпою нашею окружена,
Приятным, сладким голосом, бывало,
С младенцами беседует она.

Ее чела я помню покрывало
И очи светлые, как небеса.
Но я вникал в ее беседы мало.

Меня смущала строгая краса
Ее чела, спокойных уст и взоров,
И полные святыни словеса.

Дичась ее советов и укоров,
Я про себя превратно толковал
Понятный смысл правдивых разговоров,

И часто я украдкой убегал
В великолепный мрак чужого сада,
Под свод искусственный порфирных скал.

Там нежила меня теней прохлада;
Я предавал мечтам свой юный ум,
И праздномыслить было мне отрада.

Любил я светлых вод и листьев шум,
И белые в тени дерев кумиры,
И в ликах их печать недвижных дум.

Всё – мраморные циркули и лиры,
Мечи и свитки в мраморных руках,
На главах лавры, на плечах порфиры –

Все наводило сладкий некий страх
Мне на сердце; и слезы вдохновенья,
При виде их, рождались на глазах.

Другие два чудесные творенья
Влекли меня волшебною красой:
То были двух бесов изображенья.

Один (Дельфийский идол) лик младой –
Был гневен, полон гордости ужасной,
И весь дышал он силой неземной.

Другой женообразный, сладострастный,
Сомнительный и лживый идеал –
Волшебный демон – лживый, но прекрасный.

Пред ними сам себя я забывал;
В груди младое сердце билось – холод
Бежал по мне и кудри подымал.

Безвестных наслаждений ранний голод
Меня терзал – уныние и лень
Меня сковали – тщетно был я молод.

Средь отроков я молча целый день
Бродил угрюмый – всё кумиры сада
На душу мне свою бросали тень.

<Октябрь 1830>

Анализ стихотворения А. С. Пушкина «В начале жизни…»

Стихотворение написано в 1830 году в знаменитый болдинский период, когда Пушкин вынужденно находился в имении, пережидая бушевавшую в Москве эпидемию холеры. Произведение считается подражанием «Божественной комедии» Данте, гениальным усвоением его стиля и, безусловно, носит автобиографический характер, отражая становление личности поэта. Оно содержит такие средства художественной выразительности:

• инверсию – «детей беспечных», «помню я», «свод искусственный», обусловленную необходимостью рифмовки;
• архаизмы – «чело», «уста», «отроки» – и словесные формы с усечениями – «глава», «младой» – как приметы времени;
• лексику высокого стиля – «словеса», «небеса», «лик», «кудри»;
• метафоры – «покрывало чела», «полные святыни словеса», «печать дум», «бросали тень на душу»;
• сравнение – «светлые, как небеса», отсылка к высоким смыслам;
• эпитеты – «строгая краса», «великолепный мрак», «сладкий страх», «волшебная краса», «неземная сила», «лживый идеал»;
• ряды однородных членов предложения – «чела, уст, взоров», «циркули (символы науки), лиры (символы творчества), мечи (символы войны) и свитки», «женообразный, сладострастный, сомнительный, лживый» – отражающие многообразие окружающего мира;
• олицетворения – «прохлада нежила», «юный ум», «недвижные думы», «слезы рождались», «холод бежал, поднимал», «голод терзал», «уныние и лень сковали» – придающие изложению живость и полнокровность;
• синекдоху – «на главах лавры (то есть лавровые венки – символы славы, успеха), «на плечах порфиры (одежда пурпурного цвета – символ монаршей власти)»;
• перифраз «величавая жена» – подразумевается христианское вероучение, образ строгой женщины противопоставлен вольным образам античного искусства и самой природе как стихии буйного творчества бытия.

Кумир – статуя, как правило, изваяние языческого божества, предмет поклонения и подражания. Дельфийский идол ассоциируется учеными со статуей Аполлона, женообразный идол – с Афродитой. Два идола в чужом саду – это два основных жизненных мотива: гордость и сладострастие в самом его широком понимании. Лирический герой – мальчик – словно попадает в очарованный сад, где ему нужно выбрать нужную тропинку.

Произведение поднимает важные культурно-философские проблемы и приглашает читателя поразмыслить о духовном восхождении, особенно трудном в отроческую пору, о юношеских исканиях, о толковании свободы истинной и мнимой, актуальном в любом возрасте, о столкновении идей язычества и христианства как больших исторических явлений.