«Волшебница-зима (Вот север, тучи нагоняя…)» А. Пушкин

(Отрывок из «Евгения Онегина»)

Вот север, тучи нагоняя,
Дохнул, завыл и вот сама
Идет волшебница-зима,
Пришла, рассыпалась клоками
Повисла на суках дубов,
Легла волнистыми коврами
Среди полей вокруг холмов.
Брега с недвижною рекою
Сравняла пухлой пеленою;
Блеснул мороз, и рады мы
Проказам матушки-зимы.

1827–29 гг.

Анализ стихотворения Пушкина «Волшебница-зима»

Отрывок на пейзажную тему, размещенный в середине седьмой главы «Евгения Онегина», рассматривается как отдельное произведение и в этом качестве часто появляется в школьной программе. Фрагмент датируется 1827–29 гг., общим периодом работы над главой.

Тема преображающей силы зимних морозов впервые возникает в пушкинском романе в пятой главе. Повествователь, ранее жаловавшийся на скуку «однообразной наготы» деревенского пейзажа, вместе с любимой героиней восхищается январским утром. Татьяну, наблюдающую за переменами из окна, завораживает яркая картина: двор побелел, деревья покрылись серебром, сугробы подобны горам, мягко устланным «блистательным ковром».

В анализируемом тексте мотив чудесного превращения развивается, воплощаясь в олицетворенном образе зимы, могущественной и властной волшебницы. Таинственное явление чародейки подготовлено верной свитой: воют холодные ветры, сгущаются тучи. Создать подходящий фон, подобный театральным декорациям, поручено персонифицированному образу севера.

Зима-колдунья не знает преград, способных помешать ее торжественному шествию. Решительный характер природной метаморфозы отражен глагольной оппозицией «идет» – «пришла».

Для изображения деятельного характера образа зимы автор привлекает комплекс однородных сказуемых, выраженных глаголами. В него входят пять примеров, сконцентрированных в рамках семи поэтических строк. Предметом иносказания является неизменный атрибут наступившего сезона – снеговые сугробы. Они не называются прямо, а уподобляются клокам, пелене, коврам. Последняя из метафор применялась Пушкиным в отрывке, рассмотренном выше. Поэтическим образам соответствуют живописные эпитеты, указывающие на обилие, легкость и мягкость снежного покрова.

Пейзажная зарисовка завершается глагольной метафорой «блеснул»: в морозную погоду снег сияет, наполняя белоснежную картину искрящимся светом.

В финальной части оценка загадочных действий волшебницы дополняется новыми оттенками смысла. Теперь они уподобляются шалостям, веселым проказам, которые вызывают всеобщий восторг. Чтобы подчеркнуть единодушную реакцию людей, поэт обращается к лирическому «мы». Иллюстрациями радостных зимних забав служат миниатюрные сцены, представленные в разных частях романа: катание на коньках, обновление санного пути, игра ребенка с дворнягой.