«Лягушки, просящие Царя» И. Крылов

          Лягушкам стало не угодно
          Правление народно,
И показалось им совсем не благородно
     Без службы и на воле жить.
          Чтоб горю пособить,
     То стали у богов Царя они просить.
Хоть слушать всякий вздор богам бы и не сродно,
На сей однако ж раз послушал их Зевес:
Дал им Царя. Летит к ним с шумом Царь с небес,
          И плотно так он треснулся на царство,
Что ходенем пошло трясинно государство:
          Со всех Лягушки ног
          В испуге пометались,
     Кто как успел, куда кто мог,
И шопотом Царю по кельям дивовались.
И подлинно, что Царь на-диво был им дан:
          Не суетлив, не вертопрашен,
          Степенен, молчалив и важен;
          Дородством, ростом великан,
     Ну, посмотреть, так это чудо!
               Одно в Царе лишь было худо:
     Царь этот был осиновый чурбан.
Сначала, чтя его особу превысоку,
Не смеет подступить из подданных никто:
Со страхом на него глядят они, и то
Украдкой, издали, сквозь аир и осоку;
          Но так как в свете чуда нет,
     К которому б не пригляделся свет,
То и они сперва от страху отдохнули,
Потом к Царю подползть с преданностью дерзнули:
          Сперва перед Царем ничком;
А там, кто посмелей, дай сесть к нему бочком:
     Дай попытаться сесть с ним рядом;
А там, которые еще поудалей,
          К Царю садятся уж и задом.
     Царь терпит всё по милости своей.
Немного погодя, посмотришь, кто захочет,
          Тот на него и вскочит.
В три дня наскучило с таким Царем житье.
          Лягушки новое челобитье,
Чтоб им Юпитер в их болотную державу
          Дал подлинно Царя на славу!
          Молитвам теплым их внемля,
Послал Юпитер к ним на царство Журавля,
Царь этот не чурбан, совсем иного нраву:
Не любит баловать народа своего;
Он виноватых ест: а на суде его
          Нет правых никого;
          Зато уж у него,
Что́ завтрак, что́ обед, что́ ужин, то расправа.
          На жителей болот
          Приходит черный год.
В Лягушках каждый день великий недочет.
С утра до вечера их Царь по царству ходит
     И всякого, кого ни встретит он,
     Тотчас засудит и – проглотит.
Вот пуще прежнего и кваканье, и стон,
          Чтоб им Юпитер снова
          Пожаловал Царя инова;
Что нынешний их Царь глотает их, как мух;
Что даже им нельзя (как это ни ужасно!)
Ни носа выставить, ни квакнуть безопасно;
Что, наконец, их Царь тошнее им засух.
«Почто ж вы прежде жить счастливо не умели?
Не мне ль, безумные», вещал им с неба глас:
               «Покоя не было от вас?
Не вы ли о Царе мне уши прошумели?
Вам дан был Царь? – так тот был слишком тих:
          Вы взбунтовались в вашей луже,
Другой вам дан – так этот очень лих:
Живите ж с ним, чтоб не было вам хуже!»

Не позднее конца 1808 г.
«И. А. Крылов. Полное собрание сочинений. Т. 3.» Раздел «Басни. Книга вторая».

Анализ басни Крылова «Лягушки, просящие Царя»

Басня И. А. Крылова, уже занявшего свое место на отечественном поэтическом Олимпе, «Лягушки, просящие царя» увидела свет в 1809 году. Оригинальный сюжет и слог сразу привлекли внимание современников. В этой басне, как ни в одной другой басне Ивана Андреевича, чувствуется народная стилизация – так много в ней свежих разговорных оборотов. Для обеспечения рифмовки автор экспериментирует с ударениями – «сквозь аир (болотное растение) и осоку», «подползть с преданностью дерзнули», «тошнее …засух», с написанием – «инова».

Для полного понимания смысла басни значение некоторых слов нужно уточнить: «сродно» – «свойственно», «пособить» – «помочь», «Зевес» – «Зевс», «пометались» – «заметались», «по кельям дивовались» – «удивлялись, сидя по норам», «превысока – краткая форма от прилагательного «превысокая» – «важная, почетная», «подползть» – устаревшая разговорная форма глагола «подползти», «подлинно» – «действительно», «на диво» – «удивительный». В тексте имеется устаревшая падежная форма – «иного нраву», усечения прилагательных «народное» – «народно», трясинное» – «трясинно».

Автор использует следующие средства художественной выразительности: метафоры – «ходенем (ходуном) пошло государство», «жители болот», «шепотом дивовались», «в лягушках недочет», аллитерацию – «кто как успел, куда кто мог», «царь по царству ходит», олицетворение – «приходит год», инверсию – «стали … царя они просить», «со всех лягушки ног в испуге пометались», «царь тошнее им засух», «нет правых никого».

Небольшое количество эпитетов – «трясинно государство», «болотная держава», «теплые молитвы», «черный год», «превысока особа», «великий (в значении «большой») недочет» – объясняется тем, что в тексте преобладает действие. Для всесторонней характеристики явлений, событий поэтом использованы длинные ряды однородных членов предложения: определений – «не суетлив, не вертопрашек, степенен, молчалив и важен; дородством, ростом великан», обстоятельств – «ничком, бочком, рядом, задом», «со страхом, украдкой, издали, сквозь аир и осоку», сказуемых – «ходит, встретит, засудит, проглотит».

Другие выразительные средства, присутствующие в тексте басни – анафора – «а там, кто посмелей, … а там, которые поудалей», «дай сесть, дай попытаться», синонимы – «Зевес – Юпитер», «трясинно государство – болотная держава», многосоюзие – «что завтрак, что обед, что ужин», эллипсис – «засудит и – (тут же) проглотит. Вот пуще прежнего (раздается) и кваканье, и стон», сравнение – «глотает их, как мух», лексический повтор – «в свете чуда нет, к которому б не пригляделся свет», словосочетание «их Царь» в предпоследней строфе повторяется трижды, антитеза – «слишком тих – очень лих», старославянизм «глас».

Стихийный характер лягушиных желаний, их метания и эмоциональную реакцию на них богов подчеркивают риторические восклицания – «Ну, посмотреть, так это чудо!», «…чтоб им Юпитер дал царя на славу!», «Живите…, чтоб не было … хуже!» – и риторические вопросы – «Почто ж вы прежде жить … не умели? Не мне ль… покоя не было от вас? Не вы ли …мне уши прошумели? Вам дан был царь?»

Наряду разговорной и даже просторечной лексикой – «поудалей», «посмелей», «вертопрашек» (уменьшительное от «вертопрах» – «легкомысленный человек»), «треснулся» – в тексте присутствует лексика высокого стиля – «вещал», «небеса», «дерзнули», деепричастия «чтя» (от «чтить»), «внемля» (от «внимать» – «выслушивать, «принимать во внимание»), которая лишь подчеркивает авторскую иронию. Она же выражена фразой с саркастической авторской ремаркой «со страху отдохнули», «им нельзя (как это ни ужасно!) ни носа выставить, ни квакнуть безопасно».

Автор пренебрежительно относится к своему коллективному персонажу – он заранее называет речи лягушек вздором. В образах Лягушек автор изображает человеческое сообщество – в частности, трусливых обывателей. Басня бичует такие людские пороки как стадный инстинкт, суетливость, дилетантизм, желание быстрых и простых решений по важным общественным вопросам, готовность слепо передать свою судьбу в чужие руки. Лягушки хотят перемен, ориентируясь на собственные представления о природе власти, игнорируя объективные процессы развития общества, которые они даже не в состоянии осознать, и последствия этих перемен.