«Осеннее утро» А. Пушкин

Поднялся шум; свирелью полевой
Оглашено моё уединенье,
И с образом любовницы драгой
Последнее слетело сновиденье.
С небес уже скатилась ночи тень.
Взошла заря, блистает бледный день –
А вкруг меня глухое запустенье…
Уж нет её… я был у берегов,
Где милая ходила в вечер ясный;
На берегу, на зелени лугов
Я не нашёл чуть видимых следов,
Оставленных ногой её прекрасной.
Задумчиво бродя в глуши лесов,
Произносил я имя несравненной;
Я звал её – и глас уединенный
Пустых долин позвал её в дали.
К ручью пришёл, мечтами привлечённый;
Его струи медлительно текли,
Не трепетал в них образ незабвенный.
Уж нет её!.. До сладостной весны
Простился я с блаженством и с душою.
Уж осени холодною рукою
Главы берёз и лип обнажены,
Она шумит в дубравах опустелых;
Там день и ночь кружится жёлтый лист,
Стоит туман на волнах охладелых,
И слышится мгновенный ветра свист.
Поля, холмы, знакомые дубравы!
Хранители священной тишины!
Свидетели моей тоски, забавы!
Забыты вы… до сладостной весны!

1816 г.

Анализ стихотворения Пушкина «Осеннее утро»

Элегические мотивы, возникающие в пушкинском творчестве последних лицейских лет, обусловлены автобиографическими причинами. Юный автор был неравнодушен к Екатерине Бакуниной, сестре одного из товарищей по учебе, семья которого недолгое время проживала в Царском Селе. Произведение, датированное 1816 г., отражает чувства влюбленного юноши, пережившего отъезд Бакуниных в столицу, пришедшийся на осень того же года. Это событие вдохновило поэта и на создание «Разлуки (Когда пробил последний счастью час…)», герой которой не может избавиться от уныния и «губительной скуки».

Пейзажные картины, которыми изобилует анализируемое стихотворение, наделены психологическим подтекстом: следуя законам жанра, они неотделимы от внутреннего состояния субъекта речи. Поля и деревья, опустошенные «холодной рукою» властной осени, поредевшие леса, усыпанные «мертвым» листом, туманные нивы, порывистый ветер – природная зарисовка оставляет печальное впечатление.

Важное значение отведено мотиву тщетных поисков возлюбленной. Герой с уверенностью сообщает о безрезультатности мероприятия: следов «прекрасной» нет на берегу, на звук ее имени откликается лишь лесное эхо, метафорически отождествленное с «гласом уединенным», «несравненный» лик не отражается в струях ручья.

Утренние грусть и апатия лирического «я» объясняются отрицательными результатами розысков, к которым покинутый влюбленный пришел накануне. Интересно, что в зачине настроение субъекта речи противопоставлено оживлению природного мира, связанному с восходом солнца. Бледное сияние дня контрастирует с «глухим запустеньем», царящим в душе, беспощадная реальность – с целительным воздействием сна-мечты.

Осмысливая личные переживания, герой моделирует еще одну антитезу: горестная осень, символизирующая депрессивное настоящее, противопоставлена многообещающему будущему, связанному с образом «сладостной весны». Безотрадную атмосферу элегической печали разбавляют оптимистичные ноты надежды на грядущие перемены.

Стихотворный текст завершается эмоциональным обращением к полям, лесам и холмам. Подвергнувшись персонификации, перечисленные природные образы приобретают важный статус хранителей тишины и свидетелей минувшего счастья. Прощаясь с ними, герой рассчитывает на радостную встречу весной, после долгожданного возвращения любимой.