«Митинг» А. Блок
Он говорил умно и резко, И тусклые зрачки Метали прямо и без блеска Слепые огоньки. А снизу устремлялись взоры От многих тысяч глаз, И он не чувствовал, что скоро Пробьет последний час. Его движенья были верны, И голос был суров, И борода качалась мерно В такт запыленных слов. И серый, как ночные своды, Он знал всему предел. Цепями тягостной свободы Уверенно гремел. Но те, внизу, не понимали Ни чисел, ни имен, И знаком долга и печали Никто не заклеймен. И тихий ропот поднял руку, И дрогнули огни. Пронесся шум, подобный звуку Упавшей головни. Как будто свет из мрака брызнул, Как будто был намек… Толпа проснулась. Дико взвизгнул Пронзительный свисток. И в звоны стекол перебитых Ворвался стон глухой, И человек упал на плиты С разбитой головой. Не знаю, кто ударом камня Убил его в толпе, И струйка крови, помню ясно, Осталась на столбе. Еще свистки ломали воздух, И крик еще стоял, А он уж лег на вечный отдых У входа в шумный зал… Но огонек блеснул у входа… Другие огоньки… И звонко брякнули у свода Взведенные курки. И промелькнуло в беглом свете, Как человек лежал, И как солдат ружье над мертвым Наперевес держал. Черты лица бледней казались От черной бороды, Солдаты, молча, собирались И строились в ряды. И в тишине, внезапно вставшей, Был светел круг лица, Был тихий ангел пролетавший, И радость – без конца. И были строги и спокойны Открытые зрачки, Над ними вытянулись стройно Блестящие штыки. Как будто, спрятанный у входа За черной пастью дул, Ночным дыханием свободы Уверенно вздохнул.
10 октября 1905 г.
А. Блок «Стихотворения. Книга вторая» (1904–1908). Цикл «Город» (1904–1908).
Анализ стихотворения Блока «Митинг»
В период с 1904 по 1908 год Блок работал над циклом «Город», посвященным не называемому прямо, но легко угадываемому Петербургу. В серии стихотворений царит мрачное настроение, преобладают эсхатологические мотивы. Град Петров предстает как место, где практически стерта грань между реальностью и иными мирами. Кроме того, у Блока он становится растлителем, насильником, обителью порока. Единственный возможный выход, предлагаемый поэтом, – это совершение побега. Другого варианта спастись не предусмотрено, так как зловещий город способен перемолоть, переработать даже самые светлые и чистые души.
Годы написания цикла – не самые простые для Российской империи. Она успела пережить первую русскую революцию и русско-японскую войну. Этим событиям нашлось место и в блоковском «Городе». В частности, революционному движению посвящено стихотворение «Митинг», созданное в октябре 1905 года. В нем поэт на первый план выводит образ оратора, трагически погибшего во время собственного публичного выступления от руки предателя. По тому, как изображен в произведении революционер, становится понятно, что в действительности от всех подобных вещей Блок был весьма далек и не слишком хорошо их понимал. Зрачки оратора поэт именует тусклыми, метавшими прямо и без блеска слепые огоньки, бороду – качающейся мерно в такт запыленных слов. И вроде не оскорбил ни в чем своего героя Александр Александрович, но и приятными его слова назвать тяжело. Конечно, Блок революции сочувствовал, при этом он толковал ее с романтической точки зрения. В ней поэт видел разрушительную силу, стихию, которая способна окончательно и бесповоротно уничтожить буржуазный мир.
Известный русский литературовед, культуролог и семиотик Юрий Михайлович Лотман в стихотворении «Митинг» усматривал связь с декабристами. Предположение его строилось на основании финала блоковского текста, в котором используется яркий образ «дышать свободой». По мнению ученого, образ этот настолько оригинален, что о случайных совпадениях при повторениях в данном случае говорить не приходится. Как утверждает Лотман, в «Митинге» имеет место перекличка с мемуарным отрывком «14 декабря 1825 года», принадлежащим перу декабриста Николая Александрович Бестужева. В самом начале этого текста автор вспоминает слова Рылеева о том, что декабристы «дышат свободой». Интересна полемика Блока с бунтарями девятнадцатого века. Для поэта абсолютная свобода достигается не при выступлении человека против господствующего зла, а только с приходом смерти.