«Конец света» И. Тургенев

Сон

Чудилось мне, что я нахожусь где-то в России, в глуши, в простом деревенском доме.

Комната большая, низкая, в три окна; стены вымазаны белой краской; мебели нет. Перед домом голая равнина; постепенно понижаясь, уходит она вдаль; серое, одноцветное небо висит над нею как полог.

Я не один; человек десять со мною в комнате. Люди всё простые, просто одетые; они ходят вдоль и поперек, молча, словно крадучись. Они избегают друг друга – и, однако, беспрестанно меняются тревожными взорами.

Ни один не знает: зачем он попал в этот дом и что за люди с ним? На всех лицах беспокойство и унылость… все поочередно подходят к окнам и внимательно оглядываются, как бы ожидая чего-то извне.

Потом опять принимаются бродить вдоль и поперек. Между нами вертится небольшого росту мальчик; от времени до времени он пищит тонким, однозвучным голоском: «Тятенька, боюсь!» – Мне тошно на́ сердце от этого писку – и я тоже начинаю бояться… чего? не знаю сам. Только я чувствую: идет и близится большая, большая беда.

А мальчик нет, нет – да запищит. Ах, как бы уйти отсюда! Как душно! Как томно! Как тяжело!.. Но уйти невозможно.

Это небо – точно саван. И ветра нет… Умер воздух, что ли?

Вдруг мальчик подскочил к окну и закричал тем же жалобным голосом:
– Гляньте! гляньте! земля провалилась!
– Как? провалилась?!

Точно: прежде перед домом была равнина, а теперь он стоит на вершине страшной горы! Небосклон упал, ушел вниз, а от самого дома спускается почти отвесная, точно разрытая, черная круча.

Мы все столпились у окон… Ужас леденит наши сердца.

– Вот оно… вот оно! – шепчет мой сосед.

И вот вдоль всей далекой земной грани зашевелилось что-то, стали подниматься и падать какие-то небольшие кругловатые бугорки.

«Это – море! – подумалось всем нам в одно и то же мгновение. – Оно сейчас нас всех затопит… Только как же оно может расти и подниматься вверх? На эту кручу?»

И, однако, оно растет, растет громадно… Это уже не отдельные бугорки мечутся вдали… Одна сплошная чудовищная волна обхватывает весь круг небосклона.

Она летит, летит на нас! Морозным вихрем несется она, крутится тьмой кромешной. Всё задрожало вокруг – а там, в этой налетающей громаде, и треск, и гром, и тысячегортанный, железный лай…

Га! Какой рев и вой! Это земля завыла от страха…

Конец ей! Конец всему!

Мальчик пискнул еще раз… Я хотел было ухватиться за товарищей, но мы уже все раздавлены, погребены, потоплены, унесены той, как чернила черной, льдистой, грохочущей волной!

Темнота… темнота вечная!

Едва переводя дыхание, я проснулся.

Март 1878 г.
И. С. Тургенев «Собрание сочинений в двенадцати томах. Т. 10». Раздел «Senilia. Стихотворения в прозе».

Анализ произведения Тургенева «Конец света»

Стихотворение в прозе «Конец света» написано И. С. Тургеневым в марте 1878 года, в пору истинной творческой и человеческой зрелости, когда великий писатель все чаще задумывался о подведении жизненных итогов, делал попытки философского осмысления пережитого, и, будучи тяжело больным, задумывался о смерти и посмертном воздаянии. И верующие, и неверующие люди размышляют о конце своего земного существования, о высшем суде – неважно, последует ли он после вселенской катастрофы (пресловутого конца света) или мирной кончины конкретного человека. В рамках стихотворения автор пытается изобразить предчувствие такого суда и передает читателю свои ощущения.

Стихотворение не содержит никакой конкретики, и именно потому производит столь сильное впечатление. Всех пугает неизвестность – и в стихотворении люди явно ожидают, но не знают, чего. Их подавляет неизбежность, неотвратимость чего-то, что должно произойти.

Автор мастерски создает атмосферу напряжения, используя массу приемов – это и особенности сюжета, и особые средства художественной выразительности. Например, многочисленные лексические повторы – «большая, большая беда», «Гляньте! гляньте!», «оно растет, растет», «она летит, летит», «Вот оно… вот оно!», «Темнота… темнота вечная!», риторические восклицания – «Ах, как бы уйти отсюда! Как душно!», «Какой рев и вой!» – и риторические вопросы – «зачем он попал в этот дом?», «…начинаю бояться…чего?», «Умер воздух, что ли?», «Как? провалилась?!»

Аскетическая обстановка – голые стены, мебели нет, пустынная местность – голая равнина, серое небо – позволяют сосредоточить внимание читателя на реакциях и поведении людей. Присутствующие нуждаются друг в друге – их объединяет общий страх, но вместе с тем каждому есть чего стыдиться.

Нагнетают страх и длинные ряды однородных членов предложения – дополнений: «в России, в глуши, в простом …доме», «и треск, и гром, и лай», обстоятельств: «вдоль и поперек (используется дважды), молча, словно крадучись», сказуемых – «раздавлены, погребены, потоплены, унесены».

Поистине апокалиптическую картину помогают воссоздать соответствующие олицетворения – «идет беда», «умер воздух», «небосклон ушел, упал» «круча спускается», «бугорки стали подниматься и падать, мечутся», «земля завыла», сравнения – «небо висит как полог», «ходят словно крадучись», «оглядываются, как бы ожидая чего-то», «небо – точно саван», «черная как чернила вода», «отвесная, точно разрытая», метафоры – «ужас леденит сердца», «несется морозным вихрем, крутится тьмой», «круг небосклона», эллипсис – «нет, нет – да запищит», антитеза – «как бы уйти – но уйти невозможно».

Текст не лишен описательности, хотя в тексте сравнительно мало эпитетов, это «голая равнина», «тревожные взоры», «тонкой голосок», «страшная гора», «земная грань», «чудовищная, льдистая, черная …волна», «железный лай», «темнота вечная», «жалобный голос», «кругловатые бугорки».

Автор напоминает всем живущим, что они все – пассажиры описанного им метафорического Титаника. Примечательно, что действие, описанное в стихотворении, автор переносит в Россию, в простой деревенский дом: несмотря на метания, и начало, и конец истории для него связаны с Россией.