«Жестокая память» А. Твардовский

Повеет в лицо, как бывало,
Соснового леса жарой,
Травою, в прокосах обвялой,
Землёй из-под луга сырой.

А снизу, от сонной речушки,
Из зарослей – вдруг в тишине –
Послышится голос кукушки,
Грустящей уже о весне.

Июньское свежее лето,
Любимая с детства пора,
Как будто я встал до рассвета,
Скотину погнал со двора.

Я всё это явственно помню:
Росы ключевой холодок,
И утро, и ранние полдни –
Пастушеской радости срок;

И солнце, пекущее спину,
Клонящее в сон до беды,
И оводов звон, что скотину
Вгоняют, как в воду, в кусты;

И вкус горьковато-медовый, –
Забава ребячьей поры, –
С облупленной палки лозовой
Душистой, прохладной мездры,

И всё это юное лето,
Как след на росистом лугу,
Я вижу. Но памятью этой
Одною вздохнуть не могу.

Мне память иная подробно
Свои предъявляет права.
Опять маскировкой окопной
Обвялая пахнет трава.

И запах томительно тонок,
Как в детстве далёком моём,
Но с дымом горячих воронок
Он был перемешан потом;

С угарною пылью похода
И солью солдатской спины.
Июль сорок первого года,
Кипящее лето войны!

От самой черты пограничной –
Сражений грохочущий вал.
Там детство и юность вторично
Я в жизни моей потерял…

Тружусь, и живу, и старею,
И жизнь до конца дорога,
Но с радостью прежней не смею
Смотреть на поля и луга;

Росу оббивать молодую
На стёжке, заметной едва.
Куда ни взгляну, ни пойду я –
Жестокая память жива.

И памятью той, вероятно,
Душа моя будет больна,
Покамест бедой невозвратной
Не станет для мира война.

1951 г.

Анализ стихотворения Твардовского «Жестокая память»

Великая Отечественная война оставила рубцы не только на теле, но и на душах советских солдат. Именно по этой причине даже спустя годы вспоминать от тех далеких событиях многим из них было очень тяжело. Через подобное прошел и поэт Александр Твардовский, творчество которого условно можно разделить на довоенный и послевоенный этапы. Этот рубеж прослеживается очень четко даже спустя годы, чего сам поэт не скрывает. Именно этой теме посвящено стихотворение «Жестокая память», написанное в 1951 году по случаю 10-летия со дна начала войны.

«Июньское свежее лето, любимая с детства пора» теперь представляется Твардовскому далеко не такой безмятежной и счастливой, как раньше. Ведь воспоминания о том, как именно в такие вот погожие дни тысячи солдат и мирных жителей стали первыми жертвами войны, не позволяют автору наслаждаться красотой окружающей природы. Он по-прежнему подмечает «солнце, пекущее в спину», «оводов звон» и «росы ключевой холодок», слышит голос кукушки и вдыхает теплый летний воздух. Но при этом память услужливо выдает не только приятные детские воспоминания, но и все те, ассоциации, которые неразрывно связали в подсознании поэта лето с войной. Поэтому Твардовский отмечает: «Но памятью этой одною вздохнуть не могу».

Так, аромат луговых трав ассоциируется у автора с окопной маскировкой. Кажется, что еще немного, и к нему добавиться запах дыма от горячих воронок, оставленных снарядами, пота человеческий тел и пыли прифронтовых дорог.

«Июль сорок первого года, кипящее лето войны!», – именно такие воспоминания всплывают в памяти поэта, который признается, что уже не может, как прежде, любоваться красотой полей и рек. Вместе с легкостью восприятия жизни он оставил на фронте свою молодость и все самые светлые, теплые и нежные чувства. «Куда ни взгляну, ни пойду я – жестокая память жива», – отмечает Твардовский, пытаясь смириться с тем, что отныне ему придется как-то сосуществовать со своими военными воспоминаниями. Ими будет отравлена душа поэта до тех пор, пока «бедой невозвратной не станет для мира война». При этом Твардовский понимает, что даже спустя много лет после трагических событий 1941 года их очевидцы по-прежнему будут просыпаться по ночам от кошмаров и встречать каждый новый день с опаской. Ведь никто не знает, что он собой принесет, даже если кажется – мир нерушим и непоколебим, а угроза войны осталась в далеком прошлом.

Автор: Александр Твардовский