«На рассвете» А. Фет

Плавно у ночи с чела
Мягкая падает мгла;
С поля широкого тень
Жмется под ближнюю сень;
Жаждою света горя,
Выйти стыдится заря;
Холодно, ясно, бело,
Дрогнуло птицы крыло…
Солнца еще не видать,
А на душе благодать.

1 апреля 1886 г.
Сборник «Вечерние огни. Выпуск третий» (1888).

Анализ стихотворения Фета «На рассвете»

Афанасий Афанасьевич Фет создал стихотворение «На рассвете», предположительно, 1 апреля 1886 года (датируется по записи, указанной секретарём поэта Анной Андреевной). Впервые оно увидело свет, будучи напечатанным в разделе «Весна» в книге «Вечерние огни. Выпуск третий неизданных стихотворений А. Фета» в 1888 году.

Это произведение не разделено на строфы. Всего в нём десять строк, рифмующихся попарно по схеме aabbccddee. Интерес представляет стихотворный размер. Каждая строка состоит из трёх стоп, первая из которых является хореем, вторая – амфибрахием, а третья – ямбом. Таким образом, наблюдается своеобразная поэтическая симметрия.

Основной приём, использующийся поэтом в этом стихотворении, – олицетворение. Ночь и заря предстают перед читателем в виде двух женщин, будто сошедших с полотен художников XIX века. Уместно будет вспомнить здесь цикл картин Уильяма Адольфа Бугро или Эдварда Роберта Хьюза, изображающих времена суток в виде юных дев.

Афанасий Афанасьевич тоже представляет эти явления в человеческом облике. У его ночи есть лицо. Поэт применяет устаревшее слово «чело», рассказывая об этой героине. Мы видим неявное сравнение: за эпитетом «мягкая мгла» чувствуется намёк на лёгкую вуаль, какую часто носили благородные барышни.

Фет ничего нам не сообщает о внешности второй героини, утренней зари. Но по выражению, проливающему свет на её поведение, мы можем легко воссоздать и её облик. В стихотворении повествуется о том, что эта девушка горит жаждой света, но стыдится сделать шаг навстречу дню. Наше воображение может нарисовать образ скромной юной девушки, предвкушающей, например, свой первый бал, но боящейся допустить какую-нибудь оплошность. Даже при мысли об этом на её щёках вспыхивает густой румянец, точь-в-точь напоминающий цвет занимающейся зари.

Но не только утро и ночную тьму одушевляет поэт. Под его пером даже неверная тень обретает живость. Благодаря применённому глаголу «жмётся» тень становится похожа на пугливое сказочное существо.

Пейзаж в этом стихотворении передаётся как бы лёгкими мазками поэтической кисти – с помощью небольших деталей. Взор автора выхватывает из пространства отдельные фрагменты – трепет птичьего крыла, скользящую по полю тень, розовеющий небосвод, первые лучи ещё не взошедшего солнца. Фон для них создаётся градацией «холодно, ясно, бело», которая одновременно отражает все особенности утренней атмосферы.

Поэт заканчивает произведение умиротворяющим заключением: «на душе благодать». Действительно, созерцание пробуждающейся на рассвете жизни способно принести в душу удивительный покой. В этом с Афанасием Афанасьевичем невозможно не согласиться.