«Смерти (Я в жизни обмирал и чувство это знаю…)» А. Фет
Я в жизни обмирал и чувство это знаю,
Где мукам всем конец и сладок томный хмель;
Вот почему я вас без страха ожидаю,
Ночь безрассветная и вечная постель!Пусть головы моей рука твоя коснется
И ты сотрешь меня со списка бытия,
Но пред моим судом, покуда сердце бьется,
Мы силы равные, и торжествую я.Еще ты каждый миг моей покорна воле,
Ты тень у ног моих, безличный призрак ты;
Покуда я дышу – ты мысль моя, не боле,
Игрушка шаткая тоскующей мечты.
1884 г.
Сборник «Вечерние огни. Выпуск второй» (1885).
Анализ стихотворения Фета «Смерти»
Исследователи творчества Фета нередко называют его лирику жизнеутверждающей. В том или ином виде мысль эта встречается в высказываниях Бальмонта, Благого, Брюсова. Близкий друг поэта Страхов считал, что чтение его стихотворений «укрепляет и освежает душу». При этом многие литературоведы подчеркивают противоречивость натуры Афанасия Афанасиевича. По их мнению, посредством поэзии ему удавалось преодолевать трагизм жизни. Мир физический он считал бессмысленным, скучным и низменным. Свое пребывание в нем характеризовал как тоскливое. В лирике Фета тема жизни и смерти рассматривается через призму идей христианских, платоновских, шопенгауэровских. Стоит отметить, что философия пессимизма великого немецкого мыслителя оказала сильнейшее влияние на Афанасия Афанасиевича. В одно время он даже занимался переводами трудов Шопенгауэра на русский язык.
Стихотворение «Смерти» создано в 1884 году. Оно включено во второй выпуск сборника «Вечерние огни» (1885). По названию видно, что Фет напрямую обращается к старухе с косой, пишет ей посвящение. Лирический герой встречает неминуемый конец бесстрашно. Ощущение приближающейся смерти ему знакомо не понаслышке. Ее он считает окончанием всех жизненных мук. В первой строфе уход в иной мир сравнивается с «вечной постелью» и «ночью безрассветной». Далее перед читателями предстает своеобразный поединок. Кажется, смерть готова коснуться головы лирического героя, навсегда стерев его из списка бытия. Вот только он не собирается так просто сдаваться на милость безжалостной победительницы. Более того – бой завершается торжеством человека. В третьей строфе герой называет смерть безличным призраком, тенью у своих ног, «игрушкой шаткой тоскующей мечты».
Во втором выпуске книги «Вечерние огни» под двадцатым номером расположилось стихотворение «Солнце садится, и ветер утихнул летучий…» (1883). К рассматриваемому нами тексту оно имеет непосредственное отношение. Смерть в нем принимается как нечто неизбежное, непобедимое:
…О, если б небо судило без тяжких томлений
Так же и мне, оглянувшись на жизнь, умереть!
Лирический герой мечтает о спокойной кончине, которую соотносит с закатом:
Только закат будет долго чуть зримо гореть;
О, если б небо сулило без тяжких томлений
Так же и мне, оглянувшись на жизнь, умереть!
В «Смерти» читателям предлагается совершенно другая картина. Лирический герой отвергает смерть, считая ее ничтожным явлением по сравнению с мыслящим «я» человека. Столь явное несовпадение носит неслучайный характер. В «Вечерних огнях» Фет группирует стихотворения так, чтобы показать читателями одни и те же вещи с разных сторон, продемонстрировать порой кардинально противоположные точки зрения. По мнению поэта, многогранность бытия можно было передать исключительно при помощи противоречий. Также нужно обратить внимание на стихотворение «Смерть» (1878), включенное в раздел «Элегии и думы» первого выпуска «Вечерних огней». Отношение к старухе с косой вновь меняется. Неизбежный конец земного человеческого пути Афанасий Афанасиевич преподносит как ценность:
…Но если жизнь – базар крикливый бога,
То только смерть – его бессмертный храм.
Смею предположить, восприятие Фетом смерти тесно связано с главной трагедией его жизни – гибелью Марии Лазич, единственной возлюбленной. Девушка скончалась в 1850 году от сильнейших ожогов, полученных при пожаре. При этом историю отношений поэта с Лазич нельзя назвать счастливой. Они не могли пожениться из-за тогдашней бедности Афанасия Афанасиевича, но и расстаться навсегда сил у них не находилось. Смерть Марии Козьминичны оказалась одновременно огромным несчастьем и разрешением труднейшей ситуации.